Вампиром.
И его гнев перешел за черту невозврата.
Ему была нужна кровь.
Глава 10
Огромные великолепные крылья Натаниэля расправились за его спиной, достигая более шести футов в длину, как у древнего мифического дракона или ангела воина. Шелковистые иссиня-черные перья мерцали, как темные кристаллы, под лунным светом, гармонируя с его волосами точно такого же цвета, в то время как он парил в небесах, одержимый поиском добычи.
Хотя это табу для вампиров — охотиться так близко к дому, его первым побуждением было пролететь над Казино Лунной Долины.
Оно всегда было полно туристов и путешественников, многие из них с темными тайнами и скрытыми страстями, не всегда чистыми. Но чем больше он прокручивал яркие воспоминания, которые видел в мыслях Джослин, тем больше ярости чувствовал. В казино просто не найдется энергии, достаточно сильной, достаточно гнусной, чтобы удовлетворить неутолимую жажду крови, которую разбудил в нем Валентайн.
Натаниэль опустился ниже, чтобы лучше присмотреться.
В казино были мелкие воришки и алкоголики, избивающие своих жен, профессионалы, надувающие клиентов, и даже одна молодая женщина, которой сошло с рук отравление богатого мужа, но Натаниэль хотел большего. Ему требовалось намного, намного больше. Где сегодня были все преступники? Где все по-настоящему больные, порочные умы, которые наслаждались несчастьем других? Натаниэль удалялся все дальше и дальше от Лунной Долины, летя на сверхъестественной скорости.
Нужно найти крупный город.
Он летел больше часа, окутанный нескончаемой яростью, бесцельно выпуская пар, через Нью-Мексико и Аризону, пока, наконец, не приземлился в Калифорнии, где думал попробовать Голливуд, но нашел только беглецов, наркоманов и покровителей проституции.
Затем он хотел направиться на территорию какой-нибудь банды, но быстро понял, что тогда окажется в ситуации «все-или-ничего». Такие слабоумные типы редко обладали мужеством драться в одиночку. Это стало бы либо пиром, либо чумой.
Натаниэлю пришлось бы поймать всю банду сразу или вообще никого.
Пир. Где он мог попировать?
Его кровь вскипела, и внезапно он резко развернулся и начал снижаться.
Федеральная тюрьма.
Он легко растворял молекулы своего тела, пока не стал просто квантовой энергией, не имеющей никакой формы. А потом прошел прямо через тюремные стены в основной корпус и отдал мощную команду охранникам спать. Когда он поднял глаза, то увидел три ряда клеток: все полные отвратительных, опасных узников, ждущих его внимания. Хищники человеческого рода.
Хищники, которые должны стать жертвами.
Натаниэль шел по проходам, как крадущийся лев, в поисках идеальной добычи, чуя кровь, читая их мысли, пока, наконец, не наткнулся на камеру, которая его заинтересовала. Насильник и растлитель малолетних. Оба совершили гораздо больше преступлений, чем те, за которые их арестовали, но при этом они все еще верили, что стали жертвами — жертвами системы, которая имела наглость приговорить их за содеянное.
Он мог распознать в них признаки социопатии: не раскаиваются, полностью поглощены собой, не в состоянии воспринимать своих жертв, как людей... все еще сетуют из-за несправедливого заключения... и отчаянно нуждаются в пьянящем удовольствии от преступлений. Социопаты винили в сложившихся обстоятельствах всех в этом мире, кроме самих себя.
Натаниэль скользнул в небольшую, темную камеру, все еще невидимый.
Хотя крошечная комнатка выглядела относительно чистой по стерильным стандартам большого государственного учреждения, тяжелый запах антисептического моющего средства и человеческих отходов был подавляющим.
Он сразу же отключил свое усиленное обоняние.
В столь поздний час заключенные уже спали на своих узких койках. Парень сверху — грузный мужчина с огромными бицепсами, покрытыми угрожающими татуировками. У него была бородка с заостренным кончиком, свисающим с подбородка, и Натаниэль легко узнал его имя, проникнув в мысли, — Крис Тейлор. Крис любил бить и насиловать женщин.
В частности, очень маленьких, молодых женщин, у которых было мало сил, чтобы с ним бороться, и еще меньше жизненного опыта, чтобы распознать надвигающуюся опасность.
Пульс Натаниэля ускорился, и его глаза сузились в две угрожающие крошечные щели, в то время как он поднялся к потолку и завис лицом к лицу над мерзким человеком, как паук, подвешенный на невидимой паутине. Было недостаточно просто взять кровь или избавить мир от его вони; Натаниэль хотел увидеть страх в его глазах, когда он поймет, что умрет. Хотел, чтобы он почувствовал хоть жалкую толику того, что чувствовали его жертвы, когда он мучил их.