Хасан не забывал о том, что Мэллой переселил его с улицы в пентхаус, но им обоим было известно, что свой долг он оплатил много раз — тем, что сообщал Мэллою оперативные данные о некоторых типах. Стоило учесть и еще одно обстоятельство. Дружба с Мэллоем уже давно не приносила Хасану дивидендов. Поэтому Мэллой вполне обоснованно считал Барзани союзником, которого не следует слишком утруждать, да и доверять беспредельно ему не стоит. Дело в том, что Хасан оставался единственным, кто мог обеспечить Мэллоя оперативными данными лучше тех, которые он мог раздобыть через Лэнгли.
— Маркус мне говорил, что ты хочешь поболтать про итальянскую мафию.
— На самом деле я хотел узнать, что ты мог бы мне рассказать о Джанкарло и Луке Бартоли.
Хасан выпрямился в полный рост. Эти имена явно не доставили ему радости.
— Какие у тебя дела с этими людьми, Томас?
— Подозреваю, что они пытались убить моего друга, но пока не могу это доказать.
— Если эти двое решили убрать твоего друга, то у него серьезные проблемы!
— Или у них.
Барзани весело расхохотался. И точно: могло быть наоборот!
— Капиталы Джанкарло за последние десять лет выросли втрое — по крайней мере, судя по счетам, о которых нам известно. Хотелось бы узнать секрет его успеха.
— Что я могу сказать? — пожал плечами Хасан. — Сейчас дела в Италии идут хорошо.
— Он новый глава мафиозных кланов?
— Я слышал такое иногда от людей, которые сами не понимают, что говорят. Это просто выдумки какие-то!
— А я про это читал в сверхсекретных отчетах.
Хасана это сообщение не впечатлило.
— Вот какие дела, Томас. Два семейства борются за контроль над севером. На юге… там все не менялось со времен Цезаря. Насколько я могу судить, Бартоли платит проценты обеим группировкам и держится подальше от политики.
— То, что он так действует… это никак не связано с убийством его старшего сына?
Барзани пожал плечами: может — да, а может — нет.
— Хочешь мне сказать, что у него нет никаких связей с мафией?
Хасан снова пожал плечами. Нет, так он тоже не хотел сказать.
— Старые доны дерутся за города, Томас, когда не убивают друг дружку за контроль над деревнями. Они — беженцы, прячущиеся в сельских домах, или заключенные, сидящие в тюрьмах строгого режима, а адвокаты передают приказы их людям. Джанкарло — главный игрок в Европе. Он платит налоги и от старой жизни как бы отрекся.
— Послушай, я вот почему хотел поговорить с тобой. В отчетах пишут, что на самом деле Джанкарло сейчас босс над всеми боссами.
Хасан покачал головой. Он явно утрачивал интерес к разговору.
— Европа изменилась, Томас. Пятнадцать — двадцать лет назад все было по-другому. В каждой стране существовала своя организация, и у каждой организации были свои проблемы. А теперь границы открыты. Немцы в Испании, испанцы во Франции, англичане в Италии… а русские повсюду!
Мэллой пожал плечами. Русская мафия. Про эту мафию они оба много знали.
— Проблема русских в том, что они неорганизованны. Приходят, берут себе кусок улицы и вцепляются в него, как питбули! А с кем они бьются? С другими иммигрантами! Совершенно неожиданно люди, которые всем заправляли, начинают ощущать давление. А что им остается делать? Они не могут начать драться на каждом углу, хотя только так и можно с этими приезжими. Никакой организации! Чистая анархия!
Мэллой понимающе кивнул.
— Теория неорганизованной преступности.
— Вот именно! В том смысле, что если бы эти люди хотели следовать правилам, они не становились бы преступниками!
Мэллой усмехнулся. Его собеседник ненадолго задумался.
— Но старые добрые денежки никогда никуда не деваются, Томас. Тебе ли этого не знать. Они начинают заключать союзы с анархистами. Они начинают оказывать конкретные услуги. Люди, у которых есть контакты в Южной Америке или Африке, ввозят наркотики, и что же теперь получается? Как развезти их из одного порта по всей Европе? Как попасть в Америку? Уличные питбули этого не знают. Они всего лишь ходячие мешки с деньгами. А видеть дальше своего носа… Они даже не понимают, что это такое. Просто бизнес, как все прочее. У тебя есть товар, не важно, какой: бабы, тачки, техника, фальшивые документы, азартные игры, банкротства и так далее. Но даже этим все не заканчивается. После продажи любого продукта надо же головой думать, как быть с прибылью. Ее надо отмыть, иначе тебя поймают на грязных деньгах, а кому это надо? Ну и конечно, всем требуется защита от кровожадных политиканов! Вот и получается, что в игру вступают еще как минимум две сферы промышленности.