Ветеран заговорил, и Стил понял, что ему удалось заманить Кровавого Ангела в ловушку.
— Почему вы раньше этого не показали? К чему такая скрытность?
— Вы знаете методы Ордо Еретикус, — произнес Стил доверительным тоном. — Узнай мои коллеги, что я вам все рассказал, меня многие захотели бы убить на месте. Но я всегда доверял слову Кровавых Ангелов.
Корис помрачнел.
— Тогда мы, как и приказал Сахиил, возьмем на себя миссию на Шенлонге. Это дорого нам обойдется, но мы не можем позволить отбросам Хаоса угрожать Империуму.
В душе Стил глумился над ветераном.
— Даже если это будет стоить вам жизней?
Сержант кивнул, и инквизитор отвернулся, подзывая сервитора.
— Итак, братья-космодесантники! Прежде чем вы уйдете готовиться к атаке, я хочу попросить вас о небольшом одолжении.
— Назовите его, — буркнул Корис.
Сервитор возвратился с подносом. На нем стояла точная копия Алого Грааля и восемь украшенных стальных кубков.
— Я хочу разделись с вами благословение.
Он налил порцию густой кроваво-красной жидкости в каждый кубок, и сервитор поднес их воинам.
— За победу на Шенлонге! — прозвучал тост инквизитора. — Во славу Императора и Сангвиния!
— Во славу Императора и Сангвиния!
Семеро мужчин хором повторили слова Стила и осушили кубки.
Ненадолго воцарилась тишина, а потом ветеран заговорил.
— Быть может, лорд-инквизитор, я судил о вас поспешно, — сказал Корис.
— Профессиональный риск, — заметил Стил.
Сержант кивнул и, сдержанно отсалютовав, космодесантники покинули апартаменты инквизитора. Стил произнес слово силы и колдовством запечатал закрывшийся за ними круглый люк.
После этого он осушил остатки жидкости в сосуде и позволил булькающему злорадному смеху вырваться наружу. Жидкость скатилась по подбородку и капнула на пол. В определенном смысле это была священная кровь, но Сангвиний тут был ни при чем.
Стил поглядел на съежившегося сервитора и чуть помедлил, прежде чем пинком опрокинуть того на пол. А затем неспешно тяжелым ботинком раздавил горло раба.
Удовлетворенный, он, размахнувшись, швырнул в стену копию Грааля, и та с жалобным звоном разбилась вдребезги.
«Дураки слишком поздно узнают, что мои планы не так просто разрушить, — сказал Стил сам себе. — Небеса Шенлонга заплачут кровью!»
— Я так приказываю! — выкрикнул он, и его голос эхом отозвался в пустой комнате.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Рафен склонил голову, слушая нарастающее крещендо гимна Барбароссы. Тысяча голосов возносилась к сводам посадочной палубы. Кровавые Ангелы по обе стороны от Рафена обращали свои молитвы к примарху и Богу-Императору. Как только песнь закончилась, воин положил обнаженную ладонь на болтер, чтобы коснуться букв, запечатленных на нем за десятилетия службы. В ордене не было двух одинаковых болтеров: каждый космодесантник превращал свое оружие в священную реликвию. Огнестрельное оружие Рафена украшали список всех его сражений и любимые изречения. Он помнил их наизусть и нес в своем сердце, но от прикосновения к гравировке в его душе усиливалась решимость. Рафен наклонил ствол оружия и ритуальным движением открыл казенник, ожидая благословения капеллана.
Он оглядел посадочную палубу. Транспортные колонны медленно двигались в разинутые люки «Громовых ястребов»; танки «Хищники» ваальского образца грохотали следом за «Носорогами» и «Секачами». Кровавые Ангелы должны были высадиться на Шенлонге в несколько этапов. Десятки десантных капсул «Ветер смерти» выстроились перед собравшимися отрядами; формой они напоминали удлиненные капли. Рафену вдруг померещилось, что это странные семена гигантских железных растений. И впрямь, когда они упадут на Несущих Слово, посеют ростки мести Императора за украденный мир-кузницу.
Неожиданная сумятица привлекла его внимание. По передним рядам прошел настойчивый шепот, построение сломалось, и вокруг одного из воинов сгрудились остальные. Рафен поднялся с колен и приблизился. Он увидел Туркио — боевой брат повернулся к нему лицом.
— Рафен, может, тебе лучше держаться подальше…
Протиснувшись, он увидел сержанта Кориса, который, казалось, склонился в почтительной молитве. Вдруг тело старого воина содрогнулось, и с его губ сорвалось низкое рычание. Рафен похолодел — он сразу узнал признаки.