— Я тебе не червяк, — пробурчал Боря, но начал копать. — Заставляешь копать и копать. Как червяка.
— А чем тебе червяки не угодили? — я вытащил из кошеля несколько трубок и начал соединять их в одну длинную — один из прототипов обзорной трубы для дирижаблей Тунгусов.
— Не люблю червяков. Они невкусные и мешают.
Я хмыкнул. Пока болтал с поросёнком, даже голова перестала кружиться.
— Готово! — Боря вынырнул из ямы. — Можешь залезать. Больше копать не буду!
— Секунду, — я наконец-то собрал обзорную трубу и опустил один её конец, наклонённый под углом, в тоннель. Забрался в яму, которую выкопал Боря. Моё состояние резко ухудшилось, я едва подавил тошноту. Перед глазами появились чёрные круги, из носа потекла кровь.
— Ты чего?
Голос Бори звучал приглушённо, как будто доносился издалека. Я встряхнул головой и собрался.
— Всё нормально. Но долго я не продержусь.
— Давай тогда быстрее, не сиди на месте.
Я выдохнул и принялся за дело. Сперва посмотрел в окуляр трубы, длины которой едва-едва хватило, чтобы изучить бассейн. Под тусклым светом осветительных артефактов я разглядел небольшое белое озеро. И трёхголовых гулей, которые бегали туда-сюда. Они почему-то отреагировали на свет, несмотря на слепоту. Хотя… в артефактах же чакра. Скорее всего, её и почуяли.
В озере плавали полупрозрачные медузы с очень тонкими длинными щупальцами. Их-то мне и нужно поймать и поглотить. Интересно, а отсюда Глаза Весов на них подействуют? Эх, вот бы эти медузы были неподвижны и зафиксированы на месте… Поглотив руку Пернатого, я понял, что Глаза Весов можно использовать не только на убитых мною существах.
И в этой Зоне, под охраной Бори, я попытался поглотить простенького гуля с одной головой — живого. К сожалению, всё оказалось гораздо сложнее, чем я ожидал. Во-первых, я сам не мог двигаться, пока использовал Глаза. И во-вторых, гуль убегал от водоворотов как от чумы, и я не мог захватить его в прицел, если так можно сказать. С той неудачной попытки я прекратил эксперименты в этом направлении и сосредоточился на повышении чистоты узоров.
— Ну что? — Боря ткнул пятачком мне в ухо.
— Папа говорил, что эти существа превращаются в жидкость после того, как покидают бассейн, — задумчиво протянул я, отрываясь от трубы. — Так что попробуем для начала зачерпнуть жидкость с одной из этих тварей.
Моя Исцеляющая Цепь хоть и была тоньше всех остальных, но размерами не превышала три метра. Больше костного порошка от моего собственного пальца не хватило. Кстати, скоро надо будет её обновить. Пока я поглощал гулей в этой Зоне, она сильно износилась. А значит, снова придётся отрезать себе пальцы. Но это потом, сейчас у меня другая цель.
Из черепа гуля я соорудил небольшой черпак и подцепил его к Невидимой Цепи. Затем медленно опустил в тоннель и погрузил в бассейн. Точнее, самой Цепью управляла Алиса, а я следил за ней в трубу.
Черпак ловко подцепил одну из медуз. Так мне сперва показалось. Только вот медуза спокойно проплыла сквозь кость, будто и не заметив её. Алиса подняла Цепь, и всё стало понятно. Костяной черпак растворился в бассейне, как в кислоте. Оставшийся кусок кости оплавился и потёк.
— Попробуем чучин, — решил я и полез в кошель. Слабость, тошнота и головокружение уже не так сильно меня беспокоили. Думаю, это из-за азарта и желания поскорее осуществить задуманное.
Через пять минут мы снова опустили в воду черпак. На этот раз бронзовый. Я его сделал из пластины, которая осталась после обшивки дирижабля. И у нас всё получилось — медуза вместе с небольшим количеством странной жидкости оказалась в ловушке.
Черпак с плеском вышел из воды и понёсся наверх, к нам.
— Вода убывает, медуза усыхает, — быстро сказал я, наблюдая, как жидкости становится всё меньше. Она испаряется, что ли? Но пара не видно. И медуза эта… Её тонкие щупальца оказались намного длиннее, чем я предполагал — они до сих пор концами бултыхались где-то в бассейне.
Арчи, бей, — бросила Алиса, когда черпак достиг середины тоннеля.
По моей команде Исцеляющая Цепь устремилась вниз и врезалась в тело медузы. Я же активировал Глаза Весов и потянулся водоворотами вниз, через тоннель. В моём зрении жидкость в черпаке окрасилась в алый, как кровь, цвет. А медуза, от которой осталось меньше половины, была тёмно-бордовой. Оттенок был насыщенным и притягивал к себе взгляд.
Поглощение медузы шло медленно и сложно. Я успел превратить в песчинки только половину её нерастворившегося тела — остальная часть стала жидкостью, как и тонкие щупальцы, что брызгами капель опали вниз, в бассейн.