Открылись ворота, и из крепости вышли полторы сотни магдаровских латников. В отличие от княжеской толпы, это была самая настоящая фаланга — стена щитов и частокол копий и глеф. Князь бросил на фалангу Хадандой и две сотни ополченцев. Однако, вся эта волна, кровавыми ошмётками разбилась об железный строй элиты АСМ. Мерным шагом фаланга двинулась вперёд, сминая любые попытки к сопротивлению.
Глядя на зловеще блестящие на солнце окровавленные щиты и копья вражеской фаланги, капитан Харт заголосил:
— Киняз, нада ухадыт! Нада ухадыт!
— Э, Харт, твой мат, я щто трус, да?
— Э, защем трус, а?! Киняз нэ трус, киняз — хытрий!
— Хытрий?
— Ми нападом ночам, э!
— Вай-вай-вай! Харащё сказаль, э! — князю явно понравилась мысль об ночной атаке.
— Киняз, щто делай? Кажи свой слов! Дохнэм, билят! — прокричал встрявший в диалог капитан Венк.
— Э, верные, пайдом пжалыста там адахнём, да! Пайдом, уажаемие, нимножка там палижи́м, спинам-ногам адахнём туда-сюда, э! — проревел князь Торм.
Капитан Венк взял управление боя в свои руки. Дружинники сплотились вокруг князя, укрыв его волосатыми щитами. Арбалетчики перенесли огонь на вражескую фалангу. Отходом ополчения руководил капитан Харт. К чести капитана, это был именно хорошо организованный отход, а не бегство — одни ополченцы уносили лестницы, другие прикрывали их щитами, третьи прикрывали щитами пращников, что вели шквальный огонь по фаланге. Ну а пращники, в свою очередь (так же как и арбалетчики) прикрывали отход всего княжеского войска.
Фаланга магдаровцев не стала преследовать отступающих и вернулась в крепость. Тормовцы тоже не стали далеко отходить, а укрылись в складках местности совсем неподалёку. С обеих сторон активно заработали пращи. Сквозь взаимный град камней лениво постреливали арбалеты. А вот взаимные оскорбления сыпались беспрерывным ураганным огнём. Через пару часов подобной перестрелки, когда солнце уже шло к закату и начали сгущаться сумерки, князь Торм встал в полный рост и заорал дурниной:
— Э! Магдар! Выхады на чэсний бой, э! Адын на адын!
— Э! Киняз! Я нэмагу на чэсний бой! Я — ранэный! — полковник Магдар продемонстрировал перемотанную тряпкой левую руку.
— Э! Он ранэный, да! — заголосили асмовцы.
— Э! Магдар! Ти — нэ ранэный! Ти — сикло!
— Э! Магдар — сикло, да! — взревело княжеское войско.
— Э! Я нэ буду ваиват с сикло! Пащёль ты в жёпа! — гордо произнёс князь.
— Э! Пащёль ти в жёпа, Магдар! — весело подхватили тормовцы.
Насмехаясь над ссыклявостью Магдара, княжеское войско, побросав лестницы, отправилось вниз, и к наступлению темноты скрылось в Мёртвом лесу. Торм дал своим бойцам пару-тройку часов на отдых, после чего вновь повёл их к вершине горы. Теперь преимущество было у атакующих, ибо они карабкались вверх, ориентируясь на небо, которое было светлее чем гора, а вот обороняющихся не видели абсолютно ничего, что там творится внизу, в кромешной тьме.
Княжеское войско незамеченным подобралось почти к самым стенам Тумаба. К счастью, лестницы оказались там же, где тормовцы их и побросали. Вот только, ища и подбирая лестницы, княжеские ополченцы неизбежно начали шуметь. Этот самый шум услышали часовые на стенах Тумаба и подняли тревогу. И вот теперь, князь бросил своих на штурм. С дикими воплями тормовцы полезли на стены. Вновь закипела схватка. Рота лейтенанта Херега ворвалась на стену, и пока один её взвод удерживал позиции — два других пробились к воротам и открыли их. С победным рёвом княжеское войско ворвалось в Тумаб. Началась резня и бойня. Озверевшие и опьянённые победой тормовцы резали всех, кто попадался им на пути, сметая любое сопротивление противника. И вот тогда, в свете горящих факелов, вновь появилась фаланга, которую вёл в бой лично полковник Магдар. А вот теперь началась битва. Князь пытался задавить фалангу числом, однако магдаровцы, спешившие вступить в битву сплачивались вокруг неё, прикрывали фланги и давили массой, не давая сломать строй. Обе стороны закусились намертво. Стоны раненых и умирающих, треск щитов, копий и костей, звон клинков и грохот дубин заполнили собой ночной Тумаб. Капитан Венк тоже пытался выстроить подобие фаланги из Хадандоя и ополченцев. Однако выучка магдаровской фаланги взяла верх, и в итоге тормовцев вышибли из Тумаба через открытые ими же ворота.