— Сэр, я бы в данной ситуации приказал гренадёрам подойти на убойное расстояние, а не бить с максимальной дистанции, — вновь проворчал лейтенант Спарт, обращаясь к ТМД.
— А вот здесь, коллега, я с вами полностью согласен.
Неизвестно, услышал ли лейтенант Гетайрон последние комментарии в свой адрес, или сам пришёл к такому же выводу, однако гренадёров он действительно выдвинул ближе к воротной башне, а также приказал обоим сапёрным взводам собирать пригодные для метания камни и носить их к бойцам капрала Рёка. Подойдя на сотню шагов (дуболомовских) к цели, 18-й взвод обрушил на неё такой шквал камней, что через несколько минут были сметены все деревянные надстройки воротной башни, а также её защитники. Эти 10 ходячих камнемётов швыряли большие, тяжёлые камни с такой силой, что разрушили половину зубцов, а каменная крошка разлеталась словно шрапнель, разгоняя находившихся за воротами прыгунов.
А далее началось самое интересное — гренадёры начали вести навесной огонь по котлам с горючей жидкостью. Происходило это следующим образом… Летающий над посёлком ворон резко снижался, давая тем самым целеуказание гренадёрам. Затем, ворон взлетал вверх и корректировал огонь. Если надо было взять левее, то ворон делал круг влево, если правее — то вправо, если был недолёт — ворон отлетал дальше, если перелёт — подлетал ближе. Если залп был удачен, то ворон трижды махал крыльями, и трижды громко каркал. И вот тогда гренадёры начинали вести яростный, ураганный огонь, опрокидывая казаны, калеча и разгоняя варщиков. В общем, подобная корректировка позволяла накрывать цели буквально с нескольких залпов, что поднимало эффективность применения ходячих камнемётов на уровень практически современной артиллерии.
Марраны, конечно же пытались пулять в во́рона камнями. Однако, сам понимаешь, что праща - это, мягко выражаясь, очень плохое ПВО. Да, что там плохое — полное говнище (как говорит Крокодрон). Были бы у прыгунов луки или арбалеты (лучше конечно луки), тогда да, они бы наверняка смогли сбить несколько пернатых корректировщиков. Но…
Тем временем, лейтенант Гетайрон стянул все подразделения к воротной башне, которую теперь взяли на прицел лучники-разведчики капрала Ведеса.
В результате обстрелов очагов варки горючей жидкости за стенами посёлка вспыхнули пожары. Небо над Гударом затянуло густым, чёрным дымом. В боевых действиях наступила тактическая пауза.
Больше часа выгорала разлившаяся смесь. Когда сила бушевавшего пламени начала спадать, комбат спустил с цепи капралов, позволив им наконец-то разжечь а дуболомах пламя ярости. А когда смесь наконец-то выгорела — лейтенант Гетайрон отправил 13-й Сапёрный взвод ломать ворота. Пока сапёры остервенело рубили в щепы дубовые створки, коряги-лучники сметали всех, кто пытался занять позиции на башне и прилегающих к ней стенах. Гренадёры, благодаря корректировке во́ронов, навесным огнём накрывали тех, кто пытался укрепить ворота.
Несколько минут ушло у опьянённых яростью сапёров, чтобы сломать ворота. И вот тогда волна зелёных дуболомов хлынула в Гудар. Началась жуткая бойня. Озверевшие от боевой ярости солдаты и капралы не щадили никого. Сапёры ожесточённо рубили несчастных прыгунов топорами и лопатами. Копьеносцы стаскивали крюками со стен и крыш домов тех, кто пытался на высоте спастись от неминуемой смерти и с рёвом запарывали их, как свиней пиками. Гренадёры ловили марранов огромными своими лапищами и разбивали их об стены домов, либо с диким весельем рвали их на куски. Парочка ремонтников тоже не стала исключением — она рубила несчастных своими плотницкими топорами. Коряги хоть и не были подвержены влиянию боевой ярости, однако общий настрой поддержали — они также, как и гренадёры, предпочитали хватать прыгунов за конечности и разбивать их об стены, либо об землю. Командир 3-го Зелёного батальона лейтенант Гетайрон тоже не остался в стороне от своих подчинённых — его двуручный меч уже развалил напополам не менее полудюжины прыгунов. Даже лейтенант Спарт и то не выдержал и зарубил парочку несчастных.
Единственным, кто не испачкал свой шестопёр в крови, был Толковый Майор Дорн. Командующий ОК НАУД, не вмешиваясь в ситуацию, наблюдал за развязавшейся кровавой драмой. Большая часть марранов в ужасе разбежалась по домам, но были и те, кто, сбившись в кучу, пытались сопротивляться. Именно их сейчас и рвали на куски озверевшие от приступа ярости дуболомы. Когда количество трупов уверенно перевалило за три сотни, ТМД всё-таки решил вмешаться. Вращая своим страшным шестопёром, который наверное не смогли бы поднять и два самых сильных маррана, Дорн с жутким рёвом бросился к толпе прыгунов.