Капрал Ойтос был несогласен с тем, что его лишили права атаковать ворота, однако спорить не стал. Спорить не стал, но злобу затаил.
По сигналу лейтенанта Мария Первый Барабанщик Деревянной Армии Эот Линг начал выдавать марш. Подхватив таран, драбанты направились в сторону северных ворот Марранюрта. Каждый из них одной рукой тащил бревно, а в другой сжимал булаву. Впереди, в такт барабанного боя, размахивая тяжёлой саблей, шествовал геройский капрал Ургал. За драбантами деловито вышагивали грозные гренадёры, каждый из которых сжимал в обеих руках по здоровенному каменюке. На флангах с залихватским свистом и гиканьем скакали коряги.
Гренадёры уже могли вести огонь, но капрал Сигилл решил бить с убойной дистанции. Рейдеры тоже пока не стреляли, так как ждали, когда первыми начнут стрелки прыгунов и тем самым подставят себя под удар.
Урфин обратил внимание, как артиллеристы начали расчехлять свои длинные чёрные сумки. Древодел угадал — в чёрных чехлах были дротики для стрельбы. Вот только это были совсем не обычные дротики — их наконечники искрились золотисто-розовым светом. Древоделу всё это очень не понравилось, и внутри у него всё похолодело.
Несущим таран драбантам оставалось не более пятидесяти шагов до ворот, когда ударили баллисты. Один из дротиков угодил идущему первым слева драбанту прямо в голову. Наконечник глубоко вошёл в древесину и головная часть дуболома тут же задымилась и раскалилась изнутри. В течение считанных секунд голова драбанта превратилась в один сплошной пылающий уголь, и он рухнул замертво. Ещё одному драбанту снаряд попал в грудь, и он тоже вспыхнул изнутри. Этот солдат прожил секунд на пять дольше, чем его товарищ по несчастью. К счастью, остальные дротики просвистели мимо и с шипением вонзились в землю.
Капрал Сигилл не растерялся и указал цель своим бойцам. Полный залп 19-го взвода смёл с башни расчёт одной из баллист вместе с метательной машиной. Тем временем баллисты перезарядились и ударили вновь. Ещё один драбант получил дротик в бок и сгорел за несколько мгновений. Другому дубовому громиле повезло больше — метательный болт вонзился ему в правую руку, которая тут же начала раскаляться изнутри. Капрал Ургал подскочил к раненому и четырьмя ударами сабли отсек ему руку, спасая тем самым жизнь своему солдату.
— Назад! Назад! Всем назад! — взревел лейтенант Марий.
Бросив таран, драбанты ломанулись обратно. Коряги тоже не стали геройствовать и рванули восвояси. Капрал Сигилл на секунду замешкался — он увидел возможность для ещё одного хорошего залпа. И прежде чем отступать, комвзвода-19 всё-таки дал бойцам целеуказание и приказ на открытие огня. Ещё один расчет метательной машины разлетелся кровавыми ошмётками. И только после этого гренадёры начали отход. Причём, отступал 19-й взвод не поворачиваясь к врагу спиной и осыпая его кровожадными шутками.
В это время воздух вспороли огненные стрелы. Две полусотни магдаровских лучников дали залп навесным огнём. Затем ещё один залп, затем ещё…
Внутри капрала Сигилла начинала закипать Ярость. Он пятился назад, широко разведя руки, и страшно ревел диким зверем. Этот жуткий рёв не давал гренадёрам впасть в панику под градом горящих стрел и позволил отходить, не теряя достоинства.
Потрясатель Вселенной тоже взревел, когда увидел, как гибнут его солдаты. Последний раз он такое видел в битве при Изумрудном Городе. Урфин выхватил палаш и бросил Карфакса вниз. Древодел был намерен прикрыть отход дуболомов, и направил Орлана на позицию ближайшей баллисты. Десятки стрел и арбалетных болтов устремились навстречу гигантской птице и её всаднику. Карфакс выпустил вперёд когти — теперь он был готов убивать. Попадания стрел были Орлану нипочём. Пара-тройка снарядов звякнула по броне Урфина, не причинив ему вреда. И тут с вышек ударили стреломёты. Один из искрящихся дротиков пронзил первое крыло Карфакса. Орлан дёрнулся, взвыл от дикой боли и начал выходить из пике, чтобы набрать высоту. Урфин выронил палаш, и он, словно сверкающая молния, полетел вниз. Клинок вонзился в землю, как раз посередине между позицией Мария и стеной крепости.
Крыло Карфакса загорелось, но не так сильно, как дуболомы — может быть из-за того, что наконечник не задержался в крыле, а искрился на воздухе, а может быть и нет… Но тем не менее, крыло просто горело, а не обугливалось, как древесина деревянных солдат.