«Ты знаешь правила игры», — сообщил ему хриплый голос.
Хэннон знал правила игры, все в порядке. Он был с другой стороны, наверное, тысячу раз. Обе руки на крыше «Бьюика», ноги далеко отведены назад и на ширине плеч. Пара рук умело исследовала его, забрав двухдюймовый револьвер 38-го калибра, который он носил на бедре, и все еще прижимая пистолет к его черепу.
Итак, их было двое.
«Он чист», — объявил второй голос.
Сильная рука на его плече развернула его, затем толкнула обратно к «Бьюику». Их было двое, похожих на смертоносных форзацев в своих костюмах под копирку и модных стрижках. Хэннон узнал старшего из двоих — его звали Джоуи как-то там — но его попыткам вспомнить остальное мешало их оружие.
Джоуи Как-там-его-там держал «Смит и Вессон» 357-го калибра, направленный ему в грудь. Его напарник сжимал короткий кольт, который он вытащил из кобуры Хэннона. На таком расстоянии, понял Хэннон, не имело значения, что они использовали.
«Мы собираемся прокатиться», — сказал ему бандит постарше. «Ты поведешь».
Хэннон кивнул.
«Садись за руль и не пробуй нести всякую героическую чушь».
Хэннон сделал, как ему сказали, понимая, что на мгновение оказался в безвыходной ситуации. Если бы он попытался сбежать пешком или преждевременно завести двигатель, они открыли бы по нему смертельный перекрестный огонь. У него не было бы ни единого шанса.
Имя пожилого боевика по-прежнему оставалось неизвестным, но кое-какие фрагменты его судимости просочились обратно. Вымогательство… поджог… убийство.
Он был из мафии, «состоявшийся парень», верно.
Это имело значение.
Джоуи Нечто заполз со стороны пассажира, в то время как его напарник устроился на заднем сиденье, прикрывая Хэннона сзади.
«Куда?»
«Я дам тебе знать», — сказал ему стрелок с переднего сиденья. «Садись на седьмую, едешь на юг. И будь осторожен».
Хэннон завел «Бьюик» и, следуя указаниям, выехал из гаража, слившись с потоком машин. Гладкий черный «Файрберд» почти подрезал его, но Хэннон вырвался вперед, не желая, чтобы его загоняли. Sportster пристроился в очередь позади него, любой прощальный жест водителя был скрыт за тонированным лобовым стеклом.
Направляясь на юг, они миновали двадцатиэтажный «Омни», неофициальную достопримечательность нью-Майами. Водитель с дробовиком провел его под развязкой 395 и мимо мягко растущих зеленых насаждений парка Двухсотлетия, океан теперь был слева от них.
Группа загорелых девушек в бикини играли во фрисби на траве, и Хэннон почувствовал острую боль, которая пронзила его, как нож. Ему показалось непристойным, что дети играют в игры, в то время как он находится на пути к смерти.
Канониры намеревались убить его, Хэннон был уверен. Это имело все признаки классической поездки в один конец, единственным утешением было окончательное доказательство того, что он был близок к цели. Итак, закрываемся…
Выживание было главным приоритетом, и мысли Хэннона были заняты механикой побега. Они направлялись за город — подальше от толпы — и был шанс, что он сможет уехать, когда они расчистят плотное движение в центре города. Он мог выскочить, рискуя столкнуться со встречными машинами. Был шанс, если бы ему удалось застать мафиози врасплох.
Если их реакция была достаточно медленной, чтобы позволить ему покинуть мчащуюся машину живым.
Если никто, возвращаясь домой с работы, не задавил его, как кролика на шоссе.
Мрачной альтернативой была верная смерть, и Хэннон уже смирился с этой реальностью. Если все остальное не удастся, он был полон решимости забрать бандитов с собой. Он бы разбил «Бьюик» обо что угодно — об опору моста или полукруг, — прежде чем позволил бы им вести себя, как ягненка на заклание.
Внезапно до него дошло.
Стрелка звали Джоуи Стомпанато.
Воспоминания нахлынули на Хэннона, как будто папка лежала открытой на столе перед ним. Они называли его Джоуи Стомпс, прозвище, восходящее к тем временам, когда он работал мускулатурой на местных шейлоков, ломая ноги и черепа в качестве силовика элитного коллекторского агентства мафии. Его подозревали в дюжине убийств только во Флориде, но Стомпанато сидел за решеткой всего тридцать дней, которые он отсидел за нанесение побоев в шестидесятых.