– Убедись, что заключенная будет готова к Играм завтра вечером, – формальным тоном произнес Иштван.
– В каком состоянии она должна быть, сэр? – Бойд с ликованием уставился на меня. – Я к тому, если она окажет сопротивление?
– Она должна, по крайней мере, стоять и быть в состояние устроить хорошее шоу. Мне нужно развлечь гостей.
Бойд скривил губы.
– Конечно.
Желчь подступила к моему горлу. Иштван дал им возможность разгуляться. Развязал охранникам руки. Он хотел наказать меня, преподать мне жесткий урок за то, что я сделала. Он частенько проворачивал подобное со мной и Кейденом – чтобы мы сами довели себя до ручки в ожидании наказания.
Я не сомневалась, что заплачуˆ за уничтоженную лабораторию и утраченные эксперименты, а в первую очередь за то, что не дала ему желаемых результатов. Я выставила его в неприглядном свете перед другими лидерами, и он заставит меня прочувствовать каждую унцию своих обиды и разочарования.
– То же касается и ее любовника-фейри, – прорычал Иштван. – От него тоже не было никакого толку. Его благополучие меня волнует еще меньше.
Это означало, что Кейден не обратился в легендарного воина, как надеялся Иштван.
– Великолепно, сэр. – Бойд ухмыльнулся еще шире.
Иштван наклонил голову, обозначая конец разговора, и отступил назад.
– О, и Брексли, твои спутники, которые сопровождали тебя? – Он обернулся на меня. – Она были тяжело ранены, прежде чем успели пересечь границу. Можешь быть спокойна: теперь они мертвы.
Когда Бойд и Маркос скрылись из виду, я прислонилась спиной к стене, сползла вниз и уткнулась головой в колени. Сердце разрывало от колющей боли при мысли о том, что Зандер и Элиза мертвы, но ни о чем другом я не могла думать. Смерть шествовала за мной по пятам. Очередная потеря, которую можно запрятать под ковер и подумать о ней позже.
Правда, были два других момента, которые парализовали меня от ужаса. За нами никто не придет. Без помощи Тэда или поддержки Микеля у нас не было никаких шансов. А я никогда не верила в сказки. Никогда не думала, что кто-то придет и спасет меня. Ни в этой жизни. Ей было плевать, победит ли плохой человек или нет. Хотя, наверное, где-то в глубине моей души жила еще та наивная маленькая девочка, которая с упоением слушала истории отца, где добро в конце всегда побеждает.
Но больше всего меня убивало то, что Иштван знал, где находится нектар. Это был лишь вопрос времени, когда он приберет его к своим рукам. Тэд и некроманты, может, и были могущественными, но я не сомневалась, что Иштван рано или поздно доберется до приза. Для него не существовало такой черты, которую он не переступил бы, он был готов пойти на любую подлость. И единственные, кто встанет на пути тысячной армии Иштвана, когда тот прорвется сквозь чары, – это семь некромантов, старик и маленький мальчик.
Прозвучал оглушительный сигнал тревоги, от которого мое дыхание участилось, а меня охватило беспокойство. Двери камер распахнулись, и лязг пронзил меня до костей. Поднявшись на ноги, как выдрессированная собака, я вышла в коридор и вместе с другими заключенными поплелась в туалет. Я находилась на два уровня выше, чем в прошлый раз; число заключенных увеличивалось с каждым днем.
Зайдя в туалет, где все занимались своими делами, я боролась с ощущением, что никогда не покидала это места, и пыталась отрицать свое возвращение сюда. Мы с Уориком знали, что нам придется проникнуть внутрь, – но с нами должен был быть Тэд. Но по итогу мы просто стали новыми заключенными в системе, которых будут стравливать друг с другом, как животных. Шансы явно были не в нашу пользу.
– Ягненок?
Услышав такой знакомый голос, я повернула голову на звук, и мои глаза наполнились слезами. Я увидела фирменную синюю косу, перекинутую через плечо, контрастирующую с красной униформой, и, не раздумывая, бросилась вперед.
– Кек! – Я быстро обняла ее. Кек всегда была худенькой, но сейчас я могла пересчитать все ее кости. Они лишили всех фейри еды и магии, которая, вероятно, помогала им поддерживать силы. И чем дольше я смотрела вокруг, тем больше замечала, насколько изможденными и исхудавшими были все заключенные, – и неважно, какого цвета форму они носили.
– Эй! Никаких разговоров и какого-либо взаимодействия, – рявкнул незнакомый мне молодой солдат, стоящий у стены.
Кек крепко сжала меня в объятиях, прежде чем мы обе отстранились. Ее взгляд остановился на моей черной форме, и она широко распахнула глаза.
– Сменила форму?
Я фыркнула.
– Черт, ягненок, я не знала, жива ты или мертва. Что произошло? – прошептала она, кивком головы приглашая меня следовать за ней к открытым туалетам.