Таннер опустил стакан.
— Прекрасно, — сказал он высоким приятным голосом. — Кто-то же должен праздновать...
Его слова разорвали тишину, словно камень, брошенный в воду. Я услышал, как кто-то перевел их, увидел, как пара французов подняла брови, поджала губы и отвернулась. Мой взгляд тяжело переходил с одного лица на другое. «Один из вас, — думал я, — один из вас...» Прерванное оживление возобновилось. Я почувствовал, как на мое плечо легла чья-то рука.
Оглянувшись, увидел Агнес.
— Что здесь происходит? — спросил я.
— Тут вручают призы, — объяснила она, и я с трудом вспомнил, что мы тоже участвовали в гонке, и они присудили нам приз.
— О, — сказал я, — это действительно так.
— Ты же без ботинок! — вдруг сказала она.
Я положил руку на плечо Агнес. Пол у меня под ногами неожиданно закачался.
— Да они мне не нужны.
Она внимательно посмотрела на меня.
— Как ты вырвался из больницы? — спросила она.
— Сбежал!
— Идиот, — отреагировала с раздражением Агнес, — я отведу тебя обратно, и сейчас же.
Ее лицо выражало озабоченность. Она сквозила в каждой черточке. Кожа была золотистой и гладкой. Мне захотелось ее погладить. Но я сказал:
— Я все-таки останусь и получу кубок.
— И чек, — добавил Чарли.
Вдруг Агнес улыбнулась. И словно солнышко осветило комнату. Я поднял руку и обнял ее за плечи. В ответ почувствовал, что ее рука обвилась вокруг моей талии. Я увидел, что с другой стороны комнаты на нас смотрит Жарре. Лицо его можно было сравнить разве что с Атлантической впадиной. Поймав мой взгляд, он начал пробираться сквозь толпу. Подошел к нам, схватил Агнес за руку и что-то быстро сказал ей по-французски.
Я протянул руку, поймал его за лацкан спортивного пиджака и произнес:
— Ну держись!
Он повернулся ко мне — маленького роста, но злобы в его лице хватило бы на великана.
— Да, ты выиграл гонку, — признал он. — Мои поздравления. Но подожди немного, ты потеряешь ее. Увидишь, что произойдет, когда ты пойдешь с... преследователем.
Пол подо мной все еще колебался. Зрачки Жарре потемнели и расширились. Белки глаз были исчерчены красными прожилками, а кожа вокруг них сморщилась и обвисла.
Я сказал ему:
— У вас дурные манеры.
Агнес крепко сжала мою руку.
— Не будьте детьми, — промолвила она.
Жарре повернулся к ней:
— Скажи своему английскому другу, — произнес он медленно, с расстановкой, на чистейшем английском, — что я серьезно отношусь к своим женщинам. Очень серьезно. — С этими словами он ушел.
Я видел его кривую ухмылку, язвительную, колкую. И с удивлением подумал: «Ну, хорошо же, маленький марсельский бандит, неужели ты настолько серьезно относишься к своим женщинам, что заманиваешь соперников в ремонтные доки?»
— Бр-р! — поморщился Чарли Эгаттер.
— Может быть, мне пойти за ним? — спросил Скотто.
— Не надо, — сказал я. — Он слишком опасен.
Агнес была все еще очень бледна, а ее голубые глаза казались стеклянными от стоявших в них слез.
— Он не просто опасен. Он страшен, — произнесла она.
Я взял с подноса бокал с шампанским и подал ей. Перед глазами засверкали вспышки фотоаппаратов. Кто-то начал говорить в микрофон по-французски.
— "Секретное оружие"... Диксон... — уловил я.
— Они получили призы, — произнесла Агнес. — Иди теперь ты, Джимми.
Я подошел к подиуму. Лысый тип с широкой улыбкой, которая померкла, едва он заметил пятна на моем пиджаке, передал мне маленький серебряный кубок и чек.
Когда я поднял кубок вверх, мышцы рук сильно заныли. Засверкали вспышки фотоаппаратов, а я почувствовал запах воды дока, которым пропитался мой грязный пиджак. Глядя поверх толпы, я видел лица своих друзей: очень довольных Скотто и Чарли и рядом с ними — Агнес, гордящуюся мною даже больше, чем могла ей позволить ее журналистская беспристрастность.
Потом я перевел взгляд на другие лица — Терри Таннера и его близкого друга Рэнди. Их лица светились неподдельным охотничьим азартом. И я подумал: «Один из вас, ублюдки, один из вас...»
Спустившись с подиума, я отыскал свою команду и прислонился к стене рядом с ними.
— Нам лучше пойти домой, — заметил я.
Чарли и Скотто поглядели на меня. В их глазах я увидел что-то, не высказанное вслух.
— Никуда ты не уйдешь, — сказала Агнес.
— Мне надо вернуться. Я должен повидаться с миссис Доусон. Я хотел бы задать ей несколько вопросов...
— Только не сегодня, — сказала она, — сегодня ты пойдешь ко мне.