На другой чаше весов — и Харри надеялся, что сейчас Феникс не заговорит об этом — был тот факт, что Молли убил кто-то, кто хорошо знал и ее, и Лайама. Кто-то, кого хорошо знал и сам Харри.
В конце концов Ричмонд отпустил Коннерса домой, и Тикс вызвался его отвезти. Вернулся он с охапкой пакетов с успокоительными сборами — Лайам посчитал, что те будут не лишними для доблестных стражей порядка.
— На, — Тикс сунул пакеты Пепси. — Без слез не взглянешь теперь на эти травы.
— Давай заварю, — Тони забрал один пакет и ушел в небольшую комнату отдыха. Харри оглянулся на закрытую дверь рабочего кабинета, который он выделил Ричмонду, и решил, что агент обойдется и без чая. В конце концов, он наверняка видел дела похуже, раз ведет себя как бесчувственный ублюдок даже с родителями жертв.
Тикс увязался за Тони. Пепси проводила их слишком взрослым взглядом, совершенно не подходящим к ее личику и губам, всегда готовым к улыбкам.
— Она ему чуть ли не старшей сестрой была, ведь старше всего на пять лет, — вздохнула Пепси. — Жаль, что Сеймур так больше не вышла замуж — Теду пошло бы на пользу быть не единственным ребенком в семье.
Кастор Тикс был приезжим. Работал учителем математики в школе, Харри до сих пор хранил тетрадки с размашистыми "F" на полях, выведенными его рукой. Их роман с Сеймур тогда еще Вашингтон обсуждали все — молодая врач-ветеринар и обворожительный незнакомец. Свадьба была скромной, а вскоре Сеймур перестала носить тесные джинсы и обтягивающие свитера, сменив их на просторные туники и трикотажные брюки.
Кастор умер за три недели до того, как она разрешилась от бремени. Трагическая случайность: в его мозгу лопнул сосуд. Сеймур похоронила мужа, назвала сына Теодором, как мечтал Кастор, и принялась за воспитание младенца, совмещая это нелегкое занятие с ветеринарной практикой. Сеймур, казалось, не боялась ничего: ни трудных родов у коров, ни норовистых лошадей с копытной гнилью. Она одинаково ловко делала уколы кошкам и холостила свиней. Поначалу жители Мадди Крига с недоверием относились к женщине-ветеринару, но уже лет пятнадцать ни у кого не возникало даже мысли о том, чтобы отвезти заболевшего пса в Бивер в тамошнюю ветклинику А еще никто и никогда не видел Сеймур на свидании, по городу не проскочило ни единого слуха о ее новом романе. В женском клубе после пары бутылок вина Сеймур называли "однолюбша". Исключительно шепотом, после тяжелого вздоха и обязательно утерев слезы кружевным платочком.
Вопрос Пепси определенно был риторическии, и Харри только вздохнул.
— Пойдем пить чай? — он посмотрел на растерявшую свой боевой пыл девушку.
— Не хочу, — буркнула Пепси и в сердцах добавила: — Видеть их не хочу!
— И кто из них тебя обидел? — Харри облокотился на стойку. — Джаред вряд ли. Тони?.. — Пепси мотнула головой, и он усмехнулся. — Значит, Тикс. И что же он сделал? И главное — когда успел?
— Ах, ты еще и спрашиваешь? — Пепси зашипела, как газировка из взболтанной банки. — Как думаешь, что ответил мне обожаемый тобой Тикс, когда я предложила сходить в кино?
— Дай угадаю… — Харри всерьез задумался, хотя куда больше сил уходило на то, чтобы не улыбаться. — “Извини, но я собираюсь всю ночь проторчать на крыше с биноклем”?
— Пффф! — фыркнула Пепси. — Если бы. "Прости, Пепс, но я должен присмотреть за Роем!" — она с силой захлопнула тетрадь. — А сам полез на крышу, и этого долговязого с собой потащил!
— А на ночевку с конем ты разозлилась бы меньше? — поддел ее Харри, и улыбка все же вырвалась из-под контроля.
— Разозлилась? — опешила Пепси. Она фыркнула, на этот раз весело. — Нет, Харри, я не злюсь. Я в бешенстве, что меня прокатили с кино, а я, между прочим, двоим отказала, не пошла с ними, все этого конюха думала заманить!
— Кто-то сказал “кино”? — Джаред выглянул из подсобки, где воевал с новыми ботинками, взявшимися нещадно натирать задники. — Зачем тебе этот мальчишка? — удивился он вполне искренне. — Он тебя на полголовы ниже! Пойдем в кино со мной — не пожалеешь.