Вскоре Валерия перезвонила мне сама.
— Шеф велел сообщить вам, что Мастер вампиров находится в своей резиденции на Рублевке и ему передано ваше пожелание о встрече, но состоится ли ваше свидание, — она все-таки не удержалась от небольшой колкости, — или нет, и в каком формате оно будет происходить, решать будет исключительно глава Кровавого Дозора.
Неопределенность не очень устраивала меня, но за неимением другого варианта, приходилось соглашаться и на этот. Кстати, в последнее время ситуация в Москве значительно успокоилась — вампиры перестали лезть на рожон и раздражать Дозоры, и оставалось только гадать — это временное затишье или status quo ante bellum.
Задумавшись над тем, как дяде Грише удастся перевести текст и что в нем может содержаться, я даже не заметил, как оказался во дворе абсолютно один. Куда-то заспешили и ушли мамочки с колясками, пенсионерки, охая и причитая, побежали выключать абсолютно холодные утюги и вынимать из духовки несуществующие пироги, владельцы собак передумали выводить животных для облагораживания территории, и даже ветер, почти замерев, еле-еле шевелил молодую листву. Лишь когда чья-то тень закрыла от меня солнце, я поднял голову и вздрогнул, увидев Хозяина Хозяев..
Выглядел он потрясающе. Одетый во все черное, он стал выше и шире в плечах, я бы сказал, внушительней, но непонятно было, то ли он подрос за время, прошедшее с последней нашей совместной встречи, то ли снова наводил на себя иллюзию. Черты его лица заострились и приобрели хищный вид, а узкие губы, слегка искривленные в иронической улыбке, в любой момент готовы были обнажиться, чтобы продемонстрировать устрашающие клыки. Мне кажется, что он специально подбирал этот образ для сегодняшней встречи, наверняка он считал необходимым внушать мне ужас и уважение, и это у него, несомненно, получилось.
— Привет, Костя, — поздоровался я первым. — Присаживайся!
— На эту грязную скамейку? — криво усмехнулся вампир. — Нет уж, спасибо, но я лучше постою!
Он прошелся, демонстративно глядя на меня сверху вниз. Не знаю, что он ожидал увидеть, но такое положение ему явно нравилось.
— Как же ты все-таки жалок, Антон Городецкий, — презрительно продолжил Саушкин. — Ты опустился до уровня завсегдатая дворовых скамеек? Весь смысл твоей малозначимой жизни сместился в этот замусоренный двор?
— До твоего появления он совершенно не выглядел замусоренным! — обиделся я на оскорбление работы наших дворников.
— Дерзишь, дерзишь… Даже жена и дочь не хотят жить рядом с таким ничтожеством, но ты позволяешь себе дерзить мне, Хозяину Хозяев! Тебе не дорога своя жизнь? Или ты самостоятельно понял нелепость своего существования и призвал меня, чтобы я его прервал? Я же вижу, как ты дрожишь от страха! — Он хищно улыбнулся. Одни только его клыки вызывали ужас, и мне стоило немалых трудов, чтобы держать себя в руках. — Или ты пригласил меня, чтобы разведать о моих дальнейших планах? Конечно же, чего еще можно ожидать от бывшего Светлого Иного, да еще Великого! Все ваше белое стадо зарылось в свои норы и не придумало ничего лучшего, чем попросить тебя, бывшего!!! шпионить за мной!
— Ты тоже изменился, Костя, — мне откровенно нелегко было владеть собой, но я старался хотя бы внешне выглядеть спокойным. — Ты прекрасно осведомлен, что я давно уже человек и не принимаю участия в ваших склоках. Мне наплевать на твоих вампиров и прочих Иных вместе взятых, и эта дворовая скамейка, кстати, совсем не грязная, сейчас мне дороже всех высоких кресел в ваших Дозорах!
— Можно подумать, что тебе эти кресла кто-то предлагал! — Саушкин начал от души хохотать, улыбнулся в ответ и я.
— Мне вполне достаточно того положения, которое я сейчас занимаю, я же не страдаю от мания величия, как некоторые. Интересно, а кто из вас придумал такое великолепное название — Кровавый Дозор? Уж не ты ли? — я тоже попытался было хищно осклабиться, но куда мне было до Мастера вампиров! — Ты, наверное, считаешь, что одно только название должно внушать страх и заставлять трепетать окружающих?
— Конечно, по крайней мере, твои хозяева трепещут так, что давно отказались от намерения атаковать мою резиденцию.
— Напомню тебе еще раз — я человек и у меня нет хозяев. In me omnis spes mihi est — вся моя надежда только на себя. И нужно еще хорошо подумать, кто из нас более жалок — я, живущий нормальной человеческой жизнью, или ты, Мастер вампиров? Наверняка ведь твои подручные успели проверить, что Света и Надя далеко, что засада отсутствует и вокруг нет ни одного Иного, но все равно ты побоялся явиться один. Сколько твоей охраны вокруг? Десять, двадцать, сто? — Я демонстративно оглянулся и полез в карман за очередной сигаретой. Руки противно подрагивали, но я более-менее справился с нервным напряжением и с удовольствием закурил. Дым сигареты Саушкину почему-то не понравился, и он аккуратно сделал шаг в сторону, чтобы стать с подветренной стороны.