Сбитая галеонная фигура заставила фрегат слегка притормозить, после чего он сместился немного правее, уходя из зоны прямой наводки кормовых пушек куттера, и, повернув нос в угол кормы пиратского корабля, вновь начал набирать скорость, параллельно обстреливая «Гартию», которая была вынуждена двигаться по старой траектории, чтобы уйти в узкие щели между множеством мелких островов, что было единственным спасением для уступающего во всём военному кораблю куттера.
В последней отчаянной попытке Билл максимально ускорил пиратский корабль, вливая ману намного больше положенного, отчего у него из носа ручьём брызнула кровь, а по правому левитационному кристаллу поползла широкая трещина, которая, правда, так и осталась трещиной, но каждому из пиратов «Гартии» стало ясно, что любое даже непрямое попадание по защитной клети означало бы разрушение кристалла и остановку куттера, что привело бы к стопроцентной смерти всей команды.
— Эндеран! — капитан окриком выловил из общей суеты мальчишку. После того как пара внимательных льдисто-голубых глаз сфокусировалась на нём, капитан отдал слегка неожиданный даже для себя самого приказ:
— Иди в трюм!.. — парень недоумённо посмотрел на своего капитана, но тот не позволил задать вертевшийся на кончике языка вопрос. — Проследи, чтобы порох оказался укрыт песком.
Роджер специально приказал загрузить в трюм семь бочек с обыкновенным песком, которые после были выставлены в кормовой части вплотную к бортам, чтобы при попадании вражеского ядра порох, находящийся в трюме, не сдетонировал и не разорвал корабль в щепки.
Несмотря на то, что капитан знал, что порох надёжно укрыт, он всё равно отправил мальчишку ещё раз удостовериться в этом. Но вдруг у него промелькнула мысль, что по стечению обстоятельств шальное ядро вполне могло бы пробиться сквозь импровизированную преграду. Но времени, чтобы ещё раз окрикнуть юного пирата, не было, потому что он ловко скользнул в дверь и исчез внутри трюма.
«Впрочем, если порох взорвётся, мы умрём все...» — невесело усмехнулся своим мыслям Роджер, потому что положение действительно было отчаянное: куттер был потрёпан и повреждён, команда, несмотря на слаженность действий, была в панике, да и шанс ускользнуть от фрегата был мизерным. Казалось, будто сама судьба решила стать противницей небольшой, но отчаянной пиратской команды, неумолимо держа над ними занесённый меч злого рока, который уже наготове сорваться и прервать жизненные нити пиратов, беспрестанно пытающихся от неё ускользнуть.
Когда до парящих глыб мёртвого камня оставались считанные десятки метров, Билл резко крутанул штурвал, заставляя куттер повернутся к противнику бортом, и тут же раздался почти одновременный выстрел пяти пушек, отправивших в полёт к фрегату четыре ядра и бомбу.
Одновременный выстрел пяти орудий оттолкнул лёгкое судно в противоположную сторону, изменяя вектор движения носа...
...и куттер, слегка оцарапавшись бортами об две парящие рядом глыбы, протиснулся внутрь, отгораживая себя пусть и не абсолютной, но довольно-таки надёжной стеной от превосходящего его по размерам фрегата.
— Ура! — единогласный триумф пиратской команды сотряс воздух не хуже залпа орудий. На что тут же раздались залпы с другой стороны: имперский фрегат решил пробиваться прямо сквозь небольшие парящие скалы, попутно превращая их в каменное крошево.
— Всё, небесные каракатицы, порадовались и хватит! — прервал радостные вопли пиратов Роджер. — Пора на всех парусах сматываться отсюда. Билл, бери курс на Гресс, потолкуем с Гилом немного по поводу его просьбы.
Капитан пиратов недовольно дёрнул уголком губ, потому что ничего сказать-то главе рынка рабов он не мог, так как тот дал ему вполне безопасный контракт. И уже сам Роджер решил навариться на торговом судне, которое, правда, не оправдало его надежд, но хотя бы окупило ремонт его посудины. Правда, после поднятой «Гартией» шумихи им явно не следовало продолжать движение к Андросу, поэтому единственным выходом оставалось вернутся на Гресс, продать там груз и награбленное, после чего вновь пуститься в рутину пиратов.
В это время из трюма выбрался Эндеран и, оглядевшись, поднялся на надстройку, осматривая окружающее корабль небо, в котором парили острова.