В отличие от других девиц на выданье, я не горела желанием остепениться и стать добровольной хозяйкой чужого очага и не мечтала освободиться от своего военного бремени. А потому совершенно не обращала внимания на чужие домыслы, и сетования. Мне было вполне удобно в моем нынешнем существовании. Да и сама я понимала, что не смогу стать только женой или девушкой, привыкнув к свободному существованию, в котором мой голос что-то значит, и к нему прислушиваются с первого услышанного слова.
Воспитанная сначала в сиротском приюте, а затем в спартанских условиях военного закрытого учебного заведения, никогда не помышляла о другой жизни и любила ее такой, какая есть, со всеми трудностями. Хотя не совсем так. До некоторых пор моя жизнь меня полностью устраивала, пока все не пошло под откос.
- Госпожа говорила найти мастера по доспешному делу, - ко мне приблизилась моя служанка, легко присев в неглубоком поклоне и мгновенно отвлекая от неприятных мыслей, которые постоянно занимали мою голову, и от которых я мечтала избавиться. Не потому, что постоянно ощущала вину за то, что жива, когда другим повезло намного меньше, хотя и за это тоже. Мне не давало жить постоянное чувство вины за то, что не сумела сделать то, что от меня ожидали. А еще, в одночасье, я потеряла весь смысл этой жизни, и сейчас не могла просто прийти в себя.
- Да, ты нашла его? – Я моментально слетела с перил и, сунув распечатанный кувшин с вином ей в руки, поторопилась внутрь павильона.
- Он уже ждет, - кивнула девушка, не став бежать за мной. Она только отступила в сторону и осталась прибирать последствия моей спонтанной выпивки.
***
Прокрутив меч на ладони, и захватив рукоятку обратным хватом, короткими шажками пошла в атаку, чуть пригнувшись. Иногда я любила немного заняться самолюбованием, и умела это делать, хотя в настоящем поединке никогда не занималась излишней показухой. Всегда понимала, что от качества проведенного боя, зависит собственная жизнь, а из них я по большей части выходила без единой царапины. Сказывалась привычка оставаться лучшей.
Резко пригнувшись, медленно перетекла в низкую стойку и снова поменяла захват меча, выхватывая из-за пояса небольшой кинжал, без которого никогда не обходилась. Закончив несколько яростных атак, резко остановилась и глубоко выдохнула.
Тренировка заняла на этот раз намного больше времени, а еще и неожиданно обзавелась зрителями, с большим интересом наблюдавшими за мной. Чтобы их не разочаровывать пришлось немного по фокусничать, и применить несколько больше показушных приемов, нежели особенно действенных в настоящем поединке не на жизнь, а на смерть.
Широко шагнув к установленной по моей личной просьбе деревянной стойке, покосилась на зевак и выхватила из пазов еще один меч. Прокрутив уже оба в воздухе, скрестила их на выдохе, выставив одну ногу вперед, и снова занявшись тренировкой.
Глядя на меня со стороны, на то, как я размахиваю обоими мечами, делаю стойки и проворачиваю финты, никому и в голову не могло прийти, чего мне все это стоит. После того как я смогла вставать с постели после чудовищной травмы позвоночника, ни один лекарь не давал мне ни единой надежды на полное выздоровление. Однако надо было знать мой характер, раз уж я осталась в живых. Я не только поднялась с постели, но и практически вернулась в полную свою боевую форму. Вот только сейчас тренировки приходилось проводить едва ли не каждый день, чтобы поддерживать спину в тонусе и не давать ей расслабляться, иначе я просто не могла разогнуться.
Каждое утро в павильоне для меня начиналось вот с таких показательных выступлений на потеху зрителей. И только мой личный массажист знал, от чего я постоянно держу себя в форме, и каких трудов мне это стоит. Ни один лекарь не давал стойких гарантий, что моя болезнь не вернется, и я не стану в какой-то момент настоящим инвалидом. Потому мне не приходилось особенно задумываться над тем, как более качественно и с успехом прожить собственную жизнь. Я и сама не надеялась на ее большую продолжительность. Особенно попадая в различные смертельные заварушки в последнее время. Жизнь я давно перестала ценить и просто проживала каждый день как последний, по большей части глуша боль, тоску и безысходность в вине и другой более крепкой выпивке. Ожидаемо отшагнув на шаг назад, я глубоко прогнулась назад и проделав колесо, снова встала на ноги. Мечи звонко лязгнули, входя в свои места на стойке, возле которой я так красиво оказалась. Напоследок вытащив из стойки небольшое копье, проделала несколько финтов и наступательных движений с этим оружием. В моем военном арсенале наличествовало довольно много предметов, с которыми я могла быть практически непобедима. И хотя копье и его аналоги, я не особенно любила за то, что громоздкое и требовало использования обеих рук, но владела им я довольно неплохо и всегда проводила тренировки с его участием.