Выбрать главу

— Я открою… — смотря, как Хитоши в очередной раз упорно доказывал Кушине, что пить зелёный чай по утрам — это полезно, я вызвался сам открыть дверь.

«Хм… Вроде гостей Узумаки сегодня не ждали», — подумал я, разглядывая человека, так неожиданно пришедшего.

За дверью оказался невзрачный парень лет двадцати с хитай-ате Листа и формой чунина. Ранее как-то неестественно улыбаясь, сейчас, он переменился в лице, увидев на пороге меня, а не кого-то из хозяев.

— Что ты здесь делаешь? — почему-то всё сильнее бледнея, спросил он, не имея, по-видимому, ни малейшего чувства такта.

— А ты? — решил я не оставаться в долгу, задавая такого же типа встречный вопрос.

— Я — сенсей Кушины-чан. И ч-что, скажи мне, п-пожалуйста, ты делаешь у неё дома? — он, почему-то, начал заикаться, а когда представился, мои брови взлетели наверх.

— Мы знакомы? — прямо спросил я, думая о том, не видел ли я его где-нибудь раньше.

— П-позови Кушину, она мне н-нужна, — проигнорировав мой вопрос, дрожащим голосом фактически потребовал он.

Мне такое, естественно, не понравилось. Но, прежде чем я успел ему что-то предъявить, меня прервала Кушина, появившись из ниоткуда рядом со мной.

— Вы что-то хотели, сенсей? — уточнила она, встав между нами.

— Да… Собирайся, сегодня у нашей команды будет важная тренировка, — перестав обращать на меня внимание, он, выдохнув, несколько расслабился и опустил голову, дабы смотреть исключительно на Кушину.

— Да хоть прямо сейчас, я готова! — приняв, как ей казалось, воинственную позу, заверила она его.

— Тогда пошли, не будем терять время, — он развернулся и, не прощаясь, потопал в сторону выхода из квартала.

— Пока, Цутому, пока, отец! — прокричала Кушина, добегая до уже ушедшего сенсея.

— Какой-то… Мутный тип, — сделал я вывод, проанализировав наше маленькое «знакомство».

— Полностью согласен, — поддержал меня учитель, также появившись рядом у порога, подозрительно смотря вслед так называемому «сенсею» Кушины. — Предыдущий учитель её команды недавно погиб при неизвестных обстоятельствах… И буквально неделю назад назначили вот этого. Не доверяю я ему.

— Вот и я о том же… Прослежу-ка я лучше за ним, пока у меня есть свободное время, — решил я, возвращаясь на кухню, чтобы забрать свои немногочисленные вещи.

— Спасибо, Цутому-кун. Теперь я могу за неё не волноваться, — обрадовался он, кладя чашки в раковину, где лежала остальная грязная посуда. — Я-то не могу за ней присматривать постоянно…

— Положитесь на меня, учитель, — убегая от дома, крикнул я напоследок.

Сенсей на это лишь кивнул, скрываясь в доме.

Глава 10

В данный момент я, спрятавшись на дереве и на максимум скрыв свою чакру, наблюдал за обычной, я бы даже сказал — типичной для Листа, тренировкой, в ходе которой, тройка генинов отрабатывала командную работу. Так, Кушина, и два незнакомых мне парня с повязками генинов, проводили спарринг против своего сенсея. Сам капитан команды своих навыков особо не показывал, предпочитая обходиться лишь тайдзюцу, да метанием кунаев и сюрикенов.

Скорость и сила его ударов была не особо высокой, но, согласитесь, было бы странно, если бы он, сражаясь с генинами, выкладывался бы на все сто процентов. Так что, анализируя их спарринг, нельзя было точно определить его квалифицированность. Кушина показывала неплохие результаты в тайдзюцу, компенсируя свою скорость силой удара. Также, она использовала несколько раз технику Ветра, мощь которой была явно выше, чем у любого другого пользователя этой стихии в её возрасте, а ей, как она мне сама сказала, сейчас тринадцать лет.

Не стоит забывать про то, что Кушина всё-таки — Узумаки, а это значит, что самые разнообразные печати ею были использованы против своего сенсея на достаточно высоком уровне. До того же Хитоши ей было ещё далеко, но вот со мной она точно сравнялась в мастерстве в фуин. Понаблюдав достаточно за их тренировкой, и, убедившись, что вроде ничего подозрительного здесь нет, я уже хотел отсюда уходить, как вдруг заметил, как к поляне, где находилась команда, на высокой скорости приближались десяток источников чакры. Сенсорика помогла мне понять, что половина из них была чунинами, половина — джонинами.