А потом она, к моему глубочайшему удивлению, напрямую вызвав небольшое пламя на собственной ладони, прижгла свои раны даже не поморщившись! Лишь её на секунду сбившееся дыхание говорило о том, что всё-таки боль она ещё как ощущает, просто умело это скрывает.
Но я был изумлён не тем, что она умеет напрямую пользоваться огнём или тем, что она проигнорировала болевые ощущения. Отнюдь нет. Я не понимал, зачем она вообще это сделала, ведь раны-то были совсем несерьёзными. Если только она не…
— Да, я слышала о твоей способности напитываться чужой кровью, вампирёныш, — видя ошеломление в моих глазах, она будто бы насмехаясь, продолжала говорить: — Клянусь, что ни одна капля моей крови не попадёт в твои руки!
Убирая ладонь от плеча, где на обуглившейся коже можно было заметить запёкшуюся кровь, она, кинув кунай в мою сторону, начала на высокой скорости складывать печати:
— Стихия Жара: Испепеление!
После её слов вокруг меня в радиусе пяти метров образовался столб раскалённого воздуха уходящий далеко вверх.
Я бы ни за что бы не успел от этой техники увернуться, либо как-то по-другому от неё сбежать. Но…
— А вот я слышал, что Шакутон слаб перед Водой, — довольно скалясь, проговорил я, стоя под покровом первого уровня абсолютно невредимым на том же самом месте. — В моём же случае — Кровью!
Оттолкнувшись, тем самым создав новое углубление в земле, я, предварительно активируя меч, в прыжке попытался ударить её сверху вниз.
Однако в последний момент она смогла ускользнуть в сторону из-под удара, и, пока я восстанавливал равновесие, ударила меня солнцеподобным объектом белого цвета с красной оболочкой:
— Стихия Жара: Каджосатсу!
От удара этого шара в бок, я пошатнулся, но не упал, а моя кожа в месте соприкосновения покрылась жутким ожогом. Однако я, ожидая подобной атаки и зная о коронной технике Пакуры, заранее отключил болевые ощущения, так что сбить мою концентрацию у неё не вышло, как бы она того не хотела.
— Невероятно… Обычно от этой техники вся влага в организме жертвы высушивается и человек превращается в мумию! — пожевав губами, она не собиралась сдаваться, поэтому призвала ещё два подобных шара. — Может она тебя и не мумифицировала, однако урон нанесла, мне просто нужно тебя немного ослабить, дабы потом окончательно добить!
Её хищная улыбка, больше походящая на оскал, в данный момент застыла на её лице. Однако после того, как я создал трёх кровавых клонов и начал себя лечить, её выражение лица быстро изменилось на что-то близкое к раздражению:
— Так ты ещё и ирьенин… Ладно, — отмахнулась она. — Чакра у тебя всё равно не бесконечная, и я вижу, что изрядное её количество ты уже потратил. Не знаю, правда, на что. Но не суть важно, ведь, когда я разберусь с клонами, я займусь уже тобой, — как только она договорила, сразу же стала стремительно теснить одну из копий.
Я же, пока у меня появились секунды на отдых, лечил самого себя и параллельно оценивал ситуацию на поле боя: Судя по всему, мои созданные ранее клоны справились со своей задачей на ура. Ведь именно их поддержка послужила переломным моментом в этом сражении.
Именно потому, что я потратил изрядное количество чакры на собственных копий, я не могу, например, активировать покров второй стадии, либо использовать ниндзюцу, чтобы биться с Пакурой, используя сто процентов своей силы. При выборе между помощи товарищам и того, как я отдаю все силы на борьбу со своей противницей, я выбрал первое. В первую очередь это было сделано из-за того, что если бы наших всех перебили, то и меня толпой враги смогли бы завалить.
А так, я и сдерживаю их сильнейшего бойца и наши ребята уверенно отбиваются от суновцев. Теперь можно с уверенностью сказать, что эта битва потихоньку подходит к концу…
— Думаешь, будешь вечно прятаться за спинами клонов? — я, на секунду потерявший из виду куноичи, в последний момент успеваю интуитивно отбить её удар, приходивший мне прямо в голову. — Мне надоела эта игра. Честно говоря, я думала ты будешь сильнее.
Будто бы разочаровавшись во мне, она, ускорившись, начала меня стремительно теснить. Её ужасающий напор и сокрушительные атаки, казалось, служили ничем иным, как способом моей скорой кончины. С трудом отбиваясь, выставляя скользящие блоки и уворачиваясь от самых сильных ударов, я пытался что-то сделать в ответ, чтобы не отдавать ей инициативу полностью.
Вот только такие попытки в виде редких контратак особо ничего не меняли. Так продолжаться долго не могло и поэтому в один момент, пропустив очередной сокрушающий удар в челюсть, я, сильно побитый, местами раненый и тяжело дышавший, упёрся коленом и двумя руками об землю, чтобы окончательно не упасть.