—С обеда найдем. Рванину какую-нибудь тожа подберешь. Крови ведь не побрезгуешь? У нас ее много. Щетку я тебе дам.
—Отлично.
—Откуда родом будешь, Денис? — заинтересовался санитар, устраиваясь на нарах.
—С Сибири. Красноярский край, слышал о таком?
—Слыхал, как не слыхать. А я смоленский. Тебя самого как по батюшке? Не мальчик чай.
—Александрович.
—Вот и познакомились.
—Давно в полку? — закинул удочку Володин, отложив штаны в сторону и взяв в руки ватник. Судя по отсутствию петлиц на стоячем воротнике, он был «вшивником». Предназначался к носке под имеющим знаки различия военнослужащих обмундированием или же в качестве зимней спецодежды.
—Вторая неделя пошла.
«Жаль!»
—Раненых много поступает?
—Не. В обычные дни тишина, потерь почти нет. С дюжину — самое большее.
—А в необычные?
—Иной раз бывает скверно. Разведчиков у Арбузово…
«Ага!»
—…третьего дня побили. Одних убитых грят, фашист под два десятка накрошил. Раненых еще больше. В полковой разведке с десяток душ осталось.
—Разведвзвод — это хорошо… — подумал вслух Володин.
В отличие от многих и многих, особого пиетета перед опасной службой разведывательных подразделений Красной Армии он не испытывал. Не верить всему тому, что в книжках пишут, помог дед, провоевавший с августа 1941 по февраль 1945, и разведчиком в том числе. Да, в неудачном выходе риск разведчика погибнуть был всегда выше, чем у пехотинца в неудачной атаке. Это и его личный опыт подтверждал. Но в целом, что было видно даже по мемуарам, костяк личного состава разведывательных подразделений держался в них годами. В то время как в стрелковых ротах протянуть три месяца было серьезным для бойца достижением. Мнение, что пехотинец живет три атаки, в советской литературе цензура не резала — умному этого было достаточно.
—Что, Денис, в разведку решил проситься? — заинтересовался санитар. — Петров как родного тебя возьмет. Реку в ледоход переплыл — уже себя зарекомендовал.
—Необязательно. — отмахнулся Володин, приглядываясь к воротнику и спине фуфайки. Та сзади была измазана чем-то черным, вероятнее всего тоже запекшейся кровью. — На службу не напрашивайся, от службы не отказывайся.
Озвучивать, что столь много раненых и убитых разведчиков, вероятнее всего, были результатом безграмотного планирования разведвыхода, не стоило. Долгая и комфортная жизнь фронтовых разведчиков остро зависела от профессиональных качеств их командования — начальника разведки дивизии, полка и командиров подразделений. Если здесь с этим беда, в разведке ему делать было нечего. Погибнуть в бою он особенно не боялся, а вот погибнуть напрасно — весьма.
«И кому же еще у нас на передовой жить хорошо?»
«Теплые места» в тылах батальонов и полка на все триста процентов были заняты, так что шансы пристроиться туда Володин оценивал как нулевые. Да и не такая в хозбандах свобода, комфорт и моральная обстановка, чтобы уважающий себя человек шел по головам, чтобы туда попасть.
— А с снайперами в полку как?
— Немцы пошаливают. Днем из окопа и носу не высунешь. Коль не подстрелят, минами закидают.
— Извини, Минеич, но я про наших.
— Так ты и снайпер еще?
— Могу в него, — подтвердил Володин. — Снайперская рота, или там взвод есть в полку? Или по ротам все?
Собеседник задумался.
— У стрелкачей есть снайпера. Товарищ политрук доводит про них на политинформациях. Рассказывает, стреляют немчуру.
«Понятно!»
— А ты, Денис Александрыч, откуда к нам?
—С флота, Александр Минеич, с него списали, родимого. В пехоте больше пользы принесу.
— А-а-а!!!
Словоохотливый пожилой колхозник, кроме переправы и утыканного складами да укрытиями личного состава берега в полку мало что видел, но касательно общей и бытовой информации оказался просто кладезем.
Володин угадал, его прибило течением на Невский Пятачок, где в его истории в одном квадратном метре песка можно было найти триста пуль, одиннадцать килограммов осколков и, по крайне мере, одного покойника.
Но не факт, что тот же самый Пятачок. Про щели, перекрытые замерзшими телами, Минеич, например, ничего не рассказать не смог. Напротив, дядька был абсолютно уверен, что на плацдарме суточные потери невелики. В не самые плохие сутки через ПМП проходило около десятка раненых. А так как занимал его один только 330-й стрелковый полк 86-й стрелковой дивизии, сказанному стоило бы поверить. Хотя бы потому, что в блиндаже «пересылке» до Володина никого не было.
После мысли об этом Володин чуть было не перекрестился. Упомянутые собеседником номера ни о чем ему не говорили, тишина на плацдарме вступала в полное противоречие слышанному и прочитанному. В общем, вероятность нахождения в параллельном мире была очень высока.