Еще около пятнадцати секунд я простояла неподвижно, плотно прижавшись к стене. И только сейчас меня посетили вопросы: как я здесь оказалась? Где я нахожусь? И что, черт подери, со мной происходит?
Кто-то перенес меня в этот склеп. Выходит, я действительно была мертва. Тогда почему я сейчас могу видеть, слышать, дышать, чувствовать и думать? Я восстала из мертвых, как зомби?
Но я не чувствовала себя, как живой мертвец. Нет, конечно же, все это было довольно странно, и я не могла понять, почему вновь смогла сделать вдох и открыть глаза. Меня переполняли эмоции, чувства. Я ощущала себя растерянно. Совсем как человек.
Человек.
Могла ли я назвать себя человеком? Думаю, что нет. Разве обычный и нормальный человек может возродиться вновь, получить еще один шанс на существование после смерти? Определенно ответ отрицательный.
Тогда, кто же я? Или, что я…
Я резко моргнула и нахмурилась. В этом склепе я была совершенно одна, и ничто не представляло для меня опасности. Поэтому я убрала руки и отстранилась от каменной стены.
Я оценивающе осмотрелась.
С юго-западной стороны склепа мой глаз уловил тонкую полосу дневного света.
Не раздумывая, я пошла к тому месту.
Каждый мой шаг был грациозным, изящным и воздушным. Моя походка напоминала шаги королевского льва — такая же плавная и легкая. Я довольно быстро пересекла расстояние в десять метров, для этого потребовалось лишь четыре шага и пару секунд.
Признаться, сначала мне показалось, что я могу потерять равновесие и упасть из-за того, что долгое время пролежала без малейших движений. Но я не ощущала никакого неудобства и слабой боли в мышцах. Эти шаги ничуть не утомили меня.
Так же я почувствовала в себе то, что вполне спокойно могу обойтись без кислорода. Но для меня все же было привычнее дышать.
Я подошла к полосе света, так четко выделяющейся во мраке склепа. Я осторожно вытянула руку и ступила небольшой шаг вперед.
Только сейчас я заметила, что на мне было белое хлопковое платье чуть выше колен на лямках, полностью обнажающее плечи и руки. Я с удивлением взглянула сначала на свои пальцы, потом на запястья. Моя кожа была мелово-бледного оттенка, как у мертвеца. Но этот цвет не делал меня уродиной. Нет. Наоборот, это лишь придало мне неестественной красоты.
Я осторожно приложила руку к щеке. Она была такой же твердой, идеально-гладкой и мягкой. Мои губы слегка приоткрылись, я перестала хмуриться.
Я повернула голову направо и увидела перед собой дверь, точнее толстую каменную задвижку двух с половиной метровой высоты, которая перекрывала мне путь к свободе.
И что же мне делать с ней? Как я открою ее? Какую же надо иметь силу, чтобы хотя бы на сантиметр сдвинуть эту каменную глыбу с места?!
Я резко выдохнула и приблизилась к «двери». Я была почти уверена, что моя попытка не подействует, но я должна была попробовать.
Я схватилась двумя руками за каменную задвижку и скривила лицо, приготовившись принять на себя нерушимое сопротивление, которое должно было растоптать мою мнимую уверенность в собственных возможностях.
По правде говоря, я перекрутила в голове тысячу вариантов того, как мне удастся сдвинуть с места глыбу из камня. Но я и предположить не могла, каким окажется результат моих действий.
Приложив все усилия, я одним резким движением сдвинула с места огромную задвижку. И это оказалось таким же простым, как будто я просто открыла дверь.
Я с удивлением посмотрела на свои руки и усмехнулась.
Так еще у меня есть супер-сила…
Мой взгляд устремился вперед.
Каким же отдаленным показалось мне небо, натянутое тяжелыми грозовыми тучами, будто я не видела его целую вечность. Передо мной расстилался густой ковер сочно-зеленой травы. Затем я взглянула вперед — на мрачный и заросший лес. Я находилась примерно в пятидесяти ярдах от него, но так же превосходно могла слышать шелест листьев, песнь ветра, звучание трепещущих птичьих сердец. И я могла отличать их. У каждого зверька свой ритм сердца, и теперь для меня услышать и распознать это казалось совершенно обыденной вещью.
Я осмотрелась и вдохнула — так я могла понять, угрожает ли мне опасность. Я и сама не понимала, почему делаю это, будто так заложено на подсознательном уровне. Я лишь знаю, что должна быть предельно осторожной.
Для меня нет никакой угрозы, поэтому я могу спокойно передвигаться дальше.
Я уверенно ступила вперед. Босыми ногами я пошла по траве. Я не ощутила ни прохлады, ни неудобства, словно я шла по очень мягкому ковру, в который приятно проваливались мои голые ступни.
Я постоянно оглядывалась по сторонам, пыталась уловить новые запахи, и это удавалось только тогда, когда дул ветер. А так прозрачный, свежий воздух был пропитан немного резким, горьковато-цветочным, напоенным солнечным ароматом запах недавно пробудившегося леса.
Плавной походкой я приближалась к возвышающимся деревьям, которые так же отличались запахами друг от друга. Вот, например, сосна пахнет более резко и горько, чем ель. А зеленая красавица с иголками таит в себе несколько ароматов: неуловимый цветочный запах, смешанный со специфическим горьковатым привкусом.
Теперь все было абсолютно иначе. Вероятно, что в прошлой жизни я была, просто-напросто, слепа и глуха. Как же было невозможно слышать и видеть всей этой красоты? Не наполнять свои легкие неповторимыми ароматами?
Я вошла в лесную чащу. Казалось, звуков и шорохов стало больше, и все слышалось еще отчетливее и яснее. На молодом деревце, в двадцати пяти метрах от меня, с ветки на ветку перепрыгивала миниатюрная белка. И я могла безо всяких усилий слышать, как быстро и легко бьется ее сердце, могла считать все ее короткие вдохи и выдохи. Я могла видеть, как этот маленький зверек перепрыгнул на шестую ветку соседнего деревца.
Я слышала, как шевелятся жуки, букашки под листвой. Но когда я проходила рядом, все мгновенно умолкало, словно я была опасна.
Насыщенная зеленая листва, коричневые ветки, темные стволы могучих деревьев… Каждый цвет представлял собой уникальный и неповторимый оттенок, и мое человеческое зрение ни уловило бы эту утонченную грань.
Все люди заблуждаются насчет красок, думая, что основных цветов достаточно немного. Но как же они ошибаются. На самом деле в мире миллионы, миллиарды различных оттенков. Каждая, даже самая незначительная вещь, представляет собой свой особенный цвет. И возможность видеть и различать все это — поистине прекрасна.
Внезапно подул ветер, и я непроизвольно сделала вдох. В этот момент мои ноздри запылали от приятного запаха, в горле вспыхнула жажда, о которой мне почти удалось забыть.
Я резко остановилась и затихла. Блокировав остальные запахи и шорохи, я попыталась уловить этот приятный аромат. Сосредоточившись, я прикрыла глаза.
Если я не ошибаюсь, то на северо-востоке, примерно в двух милях от меня, бьется сильное сердце — это именно то, что мне нужно, что я искала. Я сделала еще один вдох, чтобы убедиться в своих предположениях. Мои легкие загорели, наполнившись смешанным ароматом цветов, меда и цедры.
Мое тело рефлекторно подалось в сторону, оттуда тонкой нитью тянулся привлекающий меня запах.
И я понеслась сквозь лесную паутину.
Я бежала на астрономической скорости и была удивлена, что окружающий мир не становится мутным и расплывчатым от такого баснословного передвижения. Нет. Все было так же ясно и четко, как и при обычной ходьбе. Я могла молниеносно бежать по лесу и видеть с прежней ясностью. Я довольно спокойно, без лишних усилий, лавировала между деревьями. Мои голые ступни едва касались мягкой земли. Хлеставшие меня ветки казались ласковым прикосновением.
Все затихало, умолкало, когда я проносилась мимо.
Я разогналась до запредельной скорости. Еще, что бы для меня удивительным — я не уставала. От бега должно не хватать дыхания, обязательно появление боли во всей мышцах тела; но ничего этого не было. Наоборот, моя сила и энергия возрастала с каждым мгновением.