Вскоре Сангак вывел меня на горную тропу, густо поросшую приземистыми кустарниками и нам пришлось полдня продираться через них. Зато на этом пути для нас была наименьшая опасность попасть на глаза преследователей.
Уже после захода солнца, измученные жаждой, голодные, изможденные, исцарапанные в кровь колючками, мы наконец вышли к реке, на противоположном берегу которой располагался кишлак.
– Вот мы и пришли, – облегченно вздохнул Сангак.
– Ты предлагаешь зайти в это селение? – с ужасом спросил я.
Я боялся, что там нас схватят и снова бросят за решетку.
– А сколько еще ты думаешь протянуть без воды, еды и отдыха? – поинтересовался Сангак.
Я только пожал плечами и пошел за ним.
– Я знаю этот кишлак, здесь живет один мой хороший знакомый, – рассказывал мне Сангак по дороге. – Мы немного отдохнем, а завтра утром снова тронемся в путь.
– Кто там? – настороженно спросил мужской голос.
Сангак еще раз постучал в калитку.
– Кто? – настойчивее спросил человек.
– Баклан.
– Бобо Сангак? – переспросил мужчина.
– Не узнал, что ли? Открывай! – Сангак посмотрел на меня и подмигнул.
Лязгнула металлическая задвижка, дверь убогой лачуги распахнулась. На пороге показался сутулый мужчина лет пятидесяти в длинном зеленом халате. Он молча пропустил нас вперед, и снова запер дверь.
– Ты не бойся его, Виктор, – говорил Сангак, пока его приятель отсутствовал. – Он хороший человек, этот Муталиб, только очень молчаливый.
Появился Муталиб. Он бросил на меня угрюмый взгляд и уставился на Сангака.
– Это вас вертолет сегодня разыскивал? – спросил он.
– Нас, – кивнул Сангак.
– А это откуда? – задал Муталиб второй вопрос, указывая на автомат и карабин.
– Одолжили у охранников, – весело сказал Сангак. Больше мы не слышали вопросов хозяина. Он молча принес нам остатки своего холодного ужина, указал на циновки на полу вдоль стен, а сам пошел ночевать под навес.
Мы с Сангаком не стали попусту тратить драгоценное время и улеглись спать. Впервые за время пленения мне снился сон.
Я видел, будто пришел в гости к Женечке Милосердовой, самой красивой женщине в мире. Она встретила меня без лишних слов, накормила вкусным домашним ужином, приготовила ванну. А потом мы отправились в спальню и легли на кровать. Я жадно припал к ее губам, а когда оторвался и посмотрел на Женю, то увидел вместо нее на кровати полковника Филатова. Тот улыбался мне и протягивал руки. Я начал трясти полковника, что было сил, желая скинуть его на пол, но он не поддавался.
– Просыпайся! – услышал я голос Муталиба. – Скорее вставай.
Он тормошил меня за плечо. Я раскрыл глаза, не представляя, где нахожусь, и куда подевались прекрасная Евгения Милосердова и полковник Филатов.
– Скорее собирайся, – подбежал к нам Сангак. – В кишлаке волки.
– Где они? – вскочил я на ноги.
– Там, – махнул Сангак рукой в сторону реки. – Только что сел самолет.
Мы быстро забрали оружие, и Муталиб проводил нас на задний двор.
– Скажи им, что мы ушли ночью, – произнес на прощание Сангак, – и угрожали тебе оружием. Они поверят.
– Аллах акбар, – тихо произнес Муталиб.
Мы бросились к вершине, до которой было не менее полутора километров. Другого пути к спасению не было, и мы бежали, стараясь не оглядываться назад.
– Скорее, Сангак, – подгонял я друга.
Сзади слышалось сипение, Сангак задыхался, и я понял, что на этот раз нам будет трудно уйти от погони.
Желание жить подгоняло меня. Я никак не мог ухватить ускользающую от меня свободу.
– Скорее, Сангак, – снова просил я друга.
Но вместо ответа услышал автоматную очередь. Я остановился и оглянулся. Сангак лежал на земле без движений. Я не мог уйти, не удостоверившись в том, что он действительно мертв…
Потом я снова бросился бежать. Автоматные очереди раздавались у меня за спиной. Я был уже на полпути к вершине.
– Ну, суки, – выругался я про себя. – Я вам еще отомщу!
Только взобравшись на гребень горного хребта, я позволил себе посмотреть назад. За мной бежали четверо автоматчиков. Я огляделся. Место показалось мне пригодным для того, чтобы устроить засаду. Я затаился между двух валунов, образовавших почти сплошную стену. Присев под ними, я услышал шум приближающегося вертолета. Он пролетел надо мной и пошел на разворот. Я метнулся к кустарнику и прислонился к куче камней на склоне. Вертолет сделал маневр и завис над валунами. Раздалась длинная очередь. Я, как мальчишка, радовался своему спасению.
В следующую секунду на гребне показались двое автоматчиков. Они тоже открыли «огонь» по валунам. Под прикрытием вертолета автоматчики пробрались к ним. Они не обнаружили там никого и сделали знак людям, находившимся в вертолете, чтобы они продолжали поиски.
У меня было преимущество внезапности, и я решился напасть. Выскочив из укрытия, я дал длинную очередь по солдатам.
– Двоих нет, – радостно отметил я.
В этот момент с вертолета раздалась ответная очередь. Я поспешил в свое прежнее укрытие, спасаясь от щелкающих пуль.
– А-а, шакалы! – заорал я, как зверь, загнанный в клетку.
Вертолет завис надо мной. У меня не было выхода, и я, то ли от страха, то ли из чувства самосохранения, нажал на спусковой крючок направленного вверх авто мата. Ответной очереди не последовало; Я поднял голову и увидел, что машину потянуло боком в сторону скалы.
Ударился он хвостовой частью, сразу же разлетевшейся на мелкие куски. Сам вертолет упал на склон и покатился вниз, увлекая за собой лавину щебня. В какой-то момент мне показалось, что я слышу отчаянные крики о помощи.
– Это вам за Сангака! – сквозь зубы процедил я. Раздался оглушительный взрыв. С вертолетом было покончено.
Я выбрался на тропинку. Вдруг позади меня раздались выстрелы. Я обернулся. У меня еще оставались преследователи, от которых нужно было избавиться. Я вскинул автомат и нажал на спусковой крючок. Я действовал четко, как хорошо отлаженный механизм. Но автомат молчал. Передернув затвор, я снова нажал на спуск.
– Черт, – вырвалось у меня, и я отшвырнул автомат в сторону.
Теперь оставалось надеяться только на милость Бога и свои быстрые ноги.
Заметив, что я не отвечаю на выстрелы, преследователи бросились за мной в погоню. Жесткие колючки больно царапали мне лицо, руки и грудь, но я не обращал на это внимания и мчался вперед что было сил. Позади слышались автоматные очереди и топот ног. Казалось, время остановилось в ожидании развязки. Поток ветра ударял мне в грудь, будто стараясь опрокинуть. Чем быстрее я бежал, тем больше ощущал, что все труднее передвигать ноги. А пули свистели все ближе и ближе.
Взобравшись на очередной склон, я снова побежал вниз и сразу заметил реку, которая протекала в открывшейся моему взору долине.
«Вот оно, спасение, – подумал я. – Река Зеравшан, которой мне говорил Сангак». Я был у цели, и меня никто уже не мог остановить.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
(конец апреля 1995 г.)
Спустя две недели, проделав изнурительный путь, я добрался до Гулистана. Избегая встреч с людьми, я, как затравленный дикий зверь, старался идти по ночам. Мне нужно было попасть в Ташкент. Я уже не мог передвигаться пешком, поэтому решил наведаться на местный рынок и, если не подзаработать денег на предстоящую дорогу, то хотя бы набиться к кому-нибудь в попутчики. Заросший, исхудавший, в лохмотьях, походивший на бомжа, я долго слонялся по рынку, пока не набрел на старика с добродушным лицом, напомнившим мне Сангака.
– Скажи, отец, как добраться до Ташкента? – спросил я его.