Я ничего не ответил, понимая обиду старика. Ведь для большинства таких, как он, рынок сейчас был единственной возможностью прокормиться. Теперь эта возможность была утрачена и следовало искать другой рынок. А на него еще попробуй пробиться…
Мы ехали в полном молчании. Наступила ночь, и я, прислонив голову к дверце грузовика, уснул.
Они довезли меня до самого Ташкента и высадили на первой же городской остановке, а сами развернулись и поехали обратно.
– Спасибо, – сказал я на прощанье. – Удачи вам, до свидания.
– Храни тебя Аллах, сынок, – напутствовал меня старик.
К полудню я уже был на железнодорожном вокзале.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
(12 июня 1995 г.)
В этот день ранним утром, спустя три года и пять месяцев, я ступил на перрон Казанского вокзала в Москве. Душу переполняло пьянящее чувство свободы. Легкое волнение шевельнулось в сердце при воспоминании о чем-то далеком и добром – кажется, о прежней моей жизни.
Я сошел с поезда, уже отчетливо сознавая, зачем приехал в Москву. Мне не нужно было прятаться, я не собирался с опаской озираться по сторонам. Люди, шедшие мне навстречу, не обращали на меня внимания, обходили справа и слева, спеша на электрички и в метро. Для них начиналась новая рабочая неделя, а я… У меня были свои дела.
Слившись с толпой, я уверенным шагом направился к подземному переходу.
– Эй, мужик, – услышал я за спиной оклик и обернулся.
Прислонившись к стене, передо мной стоял мужчина с обрюзгшим лицом, заросший густой щетиной. Его одежда оставляла желать лучшего.
– Ты мне? – спросил я, ткнув его пальцем в грудь.
– Тебя, а кого же еще? – безразлично ответил он, а потом выпалил: – Дай на пиво.
Он сказал это так, словно просил на лекарство. Все тело бедняги колотилось от озноба, в мутных глазах отражалась какая-то затаенная печаль. Я выгреб всю мелочь, остатки гулистанских трофеев, и высыпал в протянутую дрожащую руку.
– Спасибо, браток, – сразу оживился он, – ты меня спас.
Я улыбнулся бомжу, как старому приятелю, и продолжил свой путь.
«Ничего не изменилось, – подумал я. – Здесь все по-прежнему».
Я вышел на привокзальную площадь и посмотрел на часы. Десять минут десятого. Я не знал, куда мне сразу отправиться, поэтому просто пошел по улицам, которые в это время несколько опустели. Перейдя площадь, я вышел на Садовое кольцо и побрел в сторону Яузы и Москва-реки. В голове вертелись отрывочные воспоминания. Три года и пять месяцев. За это время моя жизнь очень переменилась. Здесь, в Москве, наверное, никто и не заметил моего отсутствия. Для меня же эти три года и пять месяцев равнялись вечности, стали отсчетом совершенно иной жизни. И за всю эту вечность никто не поинтересовался, где я и что со мной. Наверное, не поинтересовался. Ни жена, которую я обожал, ни друг, с которым я прослужил почти шесть лет рука об руку, ни начальник, которого я бесконечно уважал и к советам которого прислушивался, ни Женя, подарившая мне три сказочных ночи и рыдавшая перед моим отъездом. Теперь я не знал, что из прежней жизни осталось у меня. Марина, моя жена? Наверняка ей сказали, что я погиб при исполнении служебного задания. Ребенок, наш с ней ребенок? Он сейчас большой и еще не видел своего отца, а увидев, назовет дядей.
О работе тоже не приходилось думать. Руководство выдало меня с головой. Бросая в пасть дикого зверя, меня заставили поверить, что я выполняю важное дело, ответственную миссию. На самом же деле из меня сделали хорошую наживку.
И тогда я принял решение отомстить виновникам своих несчастий, повергнуть их и помучить.
Я был убежден, что полное и окончательное возвращение на родину мне еще предстоит. До полного возвращения было далеко. Мои намерения ставили меня вне закона, и я мог рассчитывать только на самого себя.
Оставив свои мысли, я огляделся вокруг и с удивлением обнаружил, что нахожусь на перекрестке Валовой и Новокузнецкой улиц, у станции метро «Павелецкая».
«Здесь совсем недалеко ресторанчик „Витязь“, – вспомнил я, – в котором работал после увольнения из органов Терехин. Интересно, работает он там еще или нет?»
Я направился в ресторан. Он был закрыт, но через стеклянную дверь я видел, что внутри кто-то есть. Я постучал. Через секунду дверь открыл молодой паренек, верхняя губа которого только-только начинала покрываться пушком.
– У нас закрыто, – сказал он решительным голосом. – Откроется только в два часа дня.
– Нет, я хотел дружка повидать.
– Какого дружка? – не понял парень.
– Он здесь работает начальником охраны, – объяснил я.
– Хорошо, – сказал парень и пропустил меня. Припоминая путь в подсобку, я направился туда с твердым убеждением, что увижу Терехина. Но, открыв дверь, обнаружил, что попал не туда.
– Тебе чего, мужик? – поднялся мне навстречу Гиря, которого я припомнил по задиристой манере держаться.
За моей спиной появился парень, пропустивший меня в ресторан.
– Эй, Каблук, ты чего, тормознул? – стал накатываться на парня Гиря.
– Да я… – хотел было оправдаться парень.
– Что я? – перебил его Гиря. – Ты на работе, поставлен для того, чтобы охранять.
– Он сказал, что к тебе, – наконец ответил парень.
– Ко мне? – удивился Гиря, разглядывая меня. – Кто такой, почему не знаю?
– Да, Гиря, забываешь старых знакомых, – спокойно сказал я.
Гиря еще сильнее нахмурился, соображая, откуда я его знаю. Его дружки, сидевшие за столом, обернулись к нам и стали молча следить за разговором.
– Постой, постой, – стал припоминать Гиря. – Где-то я тебя уже видел. Рожа твоя мне больно знакомая, особенно шрам.
– Ошибаешься, – покачал я головой. – Шрама как раз у меня и не было.
– Да? – ухмыльнулся Гиря. – Все равно знакомая физия, но откуда? Определенно, я тебя уже видел.
– Еще бы, – сказал я. – Последний раз мы с тобой неплохо пообщались.
Я улыбнулся, а Гиря все морщил лоб.
– Эй, мудак, кончай фуфло толкать, – прорычал один из амбалов, сидевших за столом:
– Точно, – согласился Гиря. – Говори, что надо, и вали.
– Не думал, что у тебя такая короткая память, – спокойно произнес я, не обращая внимания на того амбала. – Ладно, мне нужен Леша Терехин, хочу его срочно видеть.
– Ты что, мужик, – вытаращил глаза Гиря. – Какой Терехин? Он здесь уже года два, как не работает.
– Ты о ком это, чувак? – опять вмешался амбал.
– О его шефе, – ответил я.
– Эй, Гиря, – обратился амбал. – У тебя что, есть шеф?
– Шеф? – рассмеялся Гиря. – У меня нет никакого шефа.
– Послушай, не валяй дурака, – строго сказал я. – У меня действительно мало времени. Может, ты поторопишься и расскажешь мне о Терехине?
– Да этот хрен – сама борзота, – прорычал амбал и стал надвигаться на меня. – Его нужно просто взять за шиворот и выбросить на улицу, вот так…
Он протянул руку, чтобы взять меня за воротник. Я понял, что маленькой потасовочки не избежать. Бросив украдкой взгляд на остальных, я заметил, как они приготовились к действиям.
– На дверь, быстро! – услышал я шипение Гири, адресовавшееся парню, впустившему меня в ресторан.
Амбал был совершенно уверен в себе, даже не думал о сопротивлении с моей стороны. Я резко отстранился, перехватил его руку, крутнул по часовой стрелке и одновременно нанес мощный удар ногой по лицу. Он попятился, но на ногах устоял. Его дружки рванулись ко мне.
– Не надо! – криком остановил их амбал, утирая кровь. – Я сам.
Я быстро сосчитал своих возможных противников. Их было пятеро, не считая парня, стоявшего у входа.
«Если они будут нападать по одному, – стал соображать я, – то можно будет справиться. Только бы никто не достал пистолет или нож».
И я решил нападать первым, провоцируя амбала и его дружков на ошибки. Это было мне на руку. Схватив табуретку, я замахнулся, чтобы огреть ею амбала. Но тот ловко перехватил ее и, удерживая над головой, толкнул меня ногой в живот. Я отпустил табурет и отлетел к стене, ударившись в нее спиной. Амбал с рычанием кинулся на меня, но я успел выставить вперед ногу и ударить его в пах. Он остановился, скорчившись от боли. Я вскочил на ноги, схватил его за волосы и сделал апперкот. У амбала лязгнули зубы. Он отшатнулся и сплюнул. В его глазах пылала ненависть. Он схватил табурет и бросился на меня. Слепая ненависть лишила его расчетливости. Я ушел вправо от удара и нанес встречный удар ему сбоку по ребрам. Он повалился на пол. Я стоял над ним, тяжело дыша. Казалось, он совсем не собирался подниматься, но вдруг ухватил меня за ногу и ударил пяткой в колено. От боли я присел. Амбал подскочил на ноги и хотел нанести удар ногой мне в грудь. Я разгадал его маневр, перехватил ступню и нанес короткий вандаммовский удар кулаком пониже живота. Амбал рухнул на пол, словно опрокинутый шкаф. С ним все было понятно. Я повернулся к его дружкам и принял боевую стойку.