Я снова опустил глаза на поблёскивающую в тусклом мерцании тоннеля перламутровую рукоять ножа.
— А ты у неё на посылках. — Внезапно проговорил я, и обернулся к собеседнику. — Выпрашиваешь для себя местечко в раю?…
Тёмный сталкер шагнул назад, и растворился во тьме, не давая мне закончить реплику.
— Кукла без кукловода. — Рокотал его голос под сводами тоннеля. — Ты ей надоел… Когда и Они в тебе разочаруются, всё закончится….
— Кто они? — Выкрикнул я в темноту и махнул ножом. — Хозяева?
В ответ раздался лишь смех, повторяясь вновь и вновь на всём протяжении этой бесконечной дороги в никуда…
* * *Двумя днями ранее.
Свалка. Лагерь диггеров.
— Пак, а Пак?… — Сталкер в чёрной куртке распечатал очередную упаковку саморазогревающихся обедов. — А Корейцы правда собак едят?
— Нет. — Коренастый мужчина лет пятидесяти, одетый в новенькую кожаную куртку, отрицательно покачал головой.
Он был невысокого роста, седовласый, что при условии непокрытой головы было отчётливо видно даже при тусклом свете костерка, разведённого в лежке какого-то мутанта.
— А почему тогда на Кордоне собаки вымерли? — Собеседник Пака упал на спину и захохотал.
Лица остальных остались каменно-непоколебимыми.
— Вы чё, мужики? — Юморист протёр глаза, в которых проступили слёзы, прервал гомерический хохот и оглядел собравшихся вокруг костра людей.
— Ты в зоне давно, «Золотая рыбка»? — Пак прищурился.
— Месяц.
— Оно и видно. И о порядках местных ты, само собой, не слышал.
— Да какие тут порядки. Здесь же мусоров нет. Тут свобода кругом.
— Это ты, брат, зря так думаешь. — Кореец по прозвищу Пак придвинулся к собеседнику, тревожа робкое пламя костра.
— Да тише ты, Пак, не переверни тарелки. — Слабо проговорил сидящий справа здоровяк в форме Чистого неба, и тут же умолк.
— Ладно, Леший, молчу. — Пак отодвинулся обратно и облизнулся.
От такого у сталкера в чёрном по спине поползли мурашки. Конечно, он не знал Пака. Он даже не слышал о таком торговце. Да и не все в Зоне знают, что есть такой выходец из Кореи, которого называют Пак…
Пак пришел в Зону незадолго до появления загадочного Меченого. История легендарного сталкера умалчивает, но помимо бункера сварливого старика Сидоровича, Меченый не раз посещал Пака, с которым так любил поболтать по душам. Это именно ему Меченый рассказал, какое желание собирается загадать у Монолита.
Пак никогда не был сталкером. Он сразу же после прихода в Зону нашел себя в торговле, потеснив «еврейские» амбиции Сидоровича и прочих.
О невероятных способностях Пака находить общий язык со всеми обитателями зоны слагали легенды. Мало кто не слышал у костра байку про то, как Пак выменял священный Монолит на три бутылки водки. Конечно же, это была всего лишь байка, но факт оставался фактом — Пак торговал с Монолитовцами.
Сперва эта новость шокировала обитателей Зоны. Никто не мог поверить, что безбашенные сектанты могут так запросто пить чай с Корейцем, и продавать ему артефакты, о которых Сидорович мог только мечтать.
Пак легко торговал и с Долгом, и со Свободой, и с Чистым небом. Кое-как поддерживал бартер с сектантами вроде «Последнего дня». А всё потому, что, как любил говаривать сам Пак, у него есть особый подход к каждому клиенту.
Допустим, приходит к Сидоровичу сталкер — совсем ещё зеленый, а тот ему с ходу и говорит:
— С таким брюхом ты костюм разве что в рюкзаке за плечами носить сможешь.
И бедняга отправляется к Паку. А вот тут и начинается виртуозная торговля. Пак и так похвалит костюм, и этак. Расскажет, как сбросить вес, и где распороть, чтоб костюмчик сидел как китайский пуховик.
Может за это Сидорович возненавидел Корейца. Возненавидели и военные, когда барыга объяснил тремя матерными конструкциями причину отказа платить деньги за проезд по Зоне…
— Я сразу понял, что ты в Зоне новичок. У стариков правило — никогда никого не оскорблять. Даже наёмников и хантеров не принято ругать.
— А я кого-то ругал? — Сталкер в чёрном выпрямил спину, и все услышали, как хрустят позвонки.
— Ты не быкуй. — Прошептал всё тот же боец Чистого неба. — Пак не любит, когда такие дела.
— Да кто ты такой вообще? — На лице сталкера отразилось не то изумление, не то тревога.
Здоровяк удивлённо вскинул брови:
— Ты это мне, парень? — Он поднялся на ноги, и шагнул к зарвавшемуся новичку.
— Стой! — Теперь уже назревающий конфликт остановил Пак. — Парень просто не понял здешних обычаев. Ничего, поживёт, попривыкнет.
— Тебе виднее, Пак. — Леший опустился на своё место, и добавил:
— А тебя, парень, чтоб я больше тут не видел…
Новичок несколько секунд молча сидел перед костром, осмысливая сказанное, после чего обратил к корейцу наполненные слезами глаза:
— Я всё понял, мужики, я понял.
Бедолага сложил руки на груди и глубоко вздохнул. Я это по незнанию. Простите меня, пожалуйста.
Леший оглядел новичка и присвистнул:
— Что, очко жим-жим, когда одному в Зоне ночевать.
Сталкер в куртке кивнул, и поглядел на Пака. Не на Лешего, не на двух одиночек, болтающих про какого-то Ворона, а именно на Корейца.
— Как зовут? — Отреагировал Пак.
— Ме… меня Виталиком звали… там, за Периметром… А тут у меня прозвище появилось. Коловратом кореша назвали.
— Кореша. — Кореец улыбнулся. — Ты прямо как блатной говоришь. Небось, уже со шпаной местной сдружился.
— Неа… Вы что, мужики, я ведь этих бандосов если увижу….. — Сталкер махнул рукой, показывая, как он будет сворачивать шеи хантерам, попадись те на его геройском пути.
Пак насторожился. Теперь он напоминал старого лиса, заметившего слежку.
— Заработать хочешь? — Наконец спросил он, и пристально посмотрел в поблёскивающие глаза новичка.
— А сколько?
— Это там, за Периметром, вопрос «сколько» имеет значение. — Подал голос Леший. — А тут все сперва спрашивают «что делать». Это у вас там не важно, что делать — лишь бы деньги платили.
— Так что делать?
— Стрелять. — Пак прищурился.
Двое одиночек по другую сторону костра напряглись.
— Слышал про хантеров, которые Чистое небо рвут как грелку?
— Ну. — Коловрат кивнул. — Караваны гасят.
— Есть маза заработать не хило. — Вновь подал голос Леший. — Надо только караваны регулярно потрошить, а папаши с Периметра нам за это зелень будут отваливать.
— Вроде банды. — Коловрат в нерешительности поглядел сперва на Пака, потом на Лешего.
А вдруг подвох?
— Ты на этом не заморачивайся. Мы как тимуровцы — отбираем у богатых и отдаём…себе.
Коловрат закивал.
— Значит, согласен.
— Посмотрю, как дело пойдёт. На первое время — согласен.
— Вот и здорово. — Пак улыбнулся. — Заглянешь ко мне завтра. Улан, проводи его.
Одиночка в бандане поднялся от костра и кивнул в сторону дороги:
— Пошли.
* * *Сознание вернулось не сразу…
Сначала я увидел свет солнца, проникающий через отверстие в заборе, и только потом нестерпимая боль напомнила про вчерашнюю битву.
Я схватился за шею, и закричал так громко, насколько это было возможно. Не от боли, а от безысходности.
Тёмный открыл мне глаза на правду жизни. Я никогда не был одним из тех, кого называют сталкерами. Я был любимой игрушкой Зоны — избранным. Игрушка перестала быть нужной. Как там в стишке? «Мишку бросила хозяйка…». Что-то в этом роде. Вот только предварительно игрушку порезали на части.
Боль вновь пересекла тело, и я замер в неестественной позе, не в силах шевельнуться. Только теперь моему взору открылась вся картина побоища: десятки изодранных пулями тел, кровь. Смерть собрала здесь немалый урожай.
Я попытался перевернуться на другой бок, но по одежде заструился ручеёк горячей крови, и я понял, что любое движение для меня сейчас смертельно опасно.