Отец спокойно вернулся к своему грузовику, нашел винтовку и избавил молодого оленя от страданий. На этот раз треск винтовки показался ему другим, и Боб вздрогнул, если бы услышал его обвинение.
«А теперь, - сказал он, возвращаясь, держа винтовку в одной руке, - ты поможешь мне его разделать».
«Разделать...?»
«Это существо заслуживает лучшей участи, чем смерть в результате несчастного случая. На нем есть хорошее мясо, и мы его заберем. Я переверну его на спину, разрежу от грудины до живота и извлеку внутренние органы. Потом ты снимешь с него шкуру».
«Я...» Мальчик оцепенел. Он едва мог смотреть на животное, когда оно было ранено. А тут оно лежит, распростертое на земле...
Он почувствовал, как у него сводит живот.
Отец опустился перед ним на колени. «Последствия, Бобби. Одно дело - совершить ошибку. Но не признать и не исправить ее - еще худший грех».
Казалось почти немыслимым, чтобы он снял шкуру с животного. «Как я...?»
» Для начала ты разрезаешь шкуру вокруг лодыжек, создавая начальную точку разделения. Затем проводишь по внутренней стороне каждой ноги до того места, где начинается мой разрез для потрошения. Повторяешь процесс с начальным разрезом вокруг основания шеи, затем передних лап. Я покажу как это сделать, так что не волнуйся. Затем мы сдираем кожу, как снимаем одежду, в общем-то».
«А потом мы можем идти домой?»
«Нет. Потом я разделаю оленя на мясо». Отец похлопал его по спине. «Устраивайся поудобнее. Это займет немало времени».
Поездка домой прошла в тишине. Боб прислушивался к шуму дороги, к лесу, мелькавшему за пассажирским окном, к солнцу, все еще стоявшему низко в небе.
Он чувствовал себя одиноким, отрешенным. Он знал, что отец заботится о нем, но отец был взрослым, жил в другом мире, большом и отдельном. Мать преподавала ему уроки, отец учил его выживать. Но иногда он видел других детей в городке рядом с их сельским домом и думал, каково это - иметь их рядом.
«Па... почему у нас нет друзей?» - спрашивал он.
Брайан Синглтон, сержант-майор морской пехоты в отставке, посмотрел на сына и нахмурился. Затем он вернулся к дороге.
Боб не знал, почему и откуда это взялось, но он почувствовал нарастающее чувство обиды. Это было чувство, что его... отстранили. Иногда ему казалось, что отец видит в нем инструмент, средство достижения цели. Или, может быть, проект.
Отец нарушил неловкое молчание. «Ты нормально себя чувствовал прошлой ночью?»
«Было страшно», - сказал он. «Ты не оставил мне винтовку. Ты не оставил мне винтовку, поэтому я не смог защитить себя и не смог убить оленя».
Отец оставил это без внимания, словно сосредоточившись на пустой ленте асфальта перед ними.
В конце концов мужчина сказал: «Знаешь, почему я не оставил тебе ружье? Потому что думал, что ты будешь просто ловить рыбу. Это была моя ошибка. Всегда рассматривай другие варианты, возможные последствия. Самые умные люди, которых только можно встретить, могут ужасно быстро стать глупыми, если будут делать поспешные выводы, полагая, что они знают все лучше, чем кто-то опытный, или что всегда лучше действовать наобум. Разбирайся во всем правильно. Проводи исследования, читай, практикуйся... и всегда рассматривай варианты. Я этого не делал. Я научил тебя ловить, а ты просто делал то, что получалось само собой. Но у действий, которые мы не учитываем, всегда есть последствия. Если хочешь принимать разумные решения, нужно стараться видеть их заранее. Ты слышишь меня, мальчик?»
«Да, папа», - ответил юный Боб, когда грузовик подпрыгивал на дороге с выбоинами.
«Я знал, что ты испугаешься. В этом и был смысл. В жизни мы все иногда боимся. Преодолеть этот страх - самое важное, что ты можешь сделать, иногда даже важнее, чем сама задача или цель. Теперь ты знаешь, что можешь».
Несмотря ни на что, это заставило Боба чуть-чуть улыбнуться. В том, что говорил ему отец, была искренность: он хотел, чтобы он выжил, чтобы у него все получилось.
Чтобы страх никогда не одолевал его.
Теперь, четыре года спустя, он выучил свои уроки. И хотя после пяти часов, проведенных в лесу, он так и не обнаружил отца, старик его тоже не поймал.
Впереди, в зарослях, он услышал шорох. Он был быстрым, но слишком тяжелым, чтобы быть кроликом или лисой. Он трусцой побежал к зарослям, приседая и стараясь, чтобы его шаги были короткими и бесшумными.
Боб выглянул из-за грубого кустарника как раз вовремя, чтобы увидеть, как ветка дерева длиной в руку встает на место.
Я за ним.
Я за ним, и в кои-то веки он меня не заметил.
Он почувствовал прилив энергии, азарт охоты и осознание того, что победа почти за ним. Он быстро прокрался мимо этого места. Импровизированная тропа вела мимо кустов, нижние ветки которых были разломаны пролетавшим мимо увесистым предметом.
Он проскочил мимо них, затем миновал большой ствол дерева. На другой стороне была небольшая поляна.
Но его отца нигде не было видно.
Боб шагнул на поляну... и земля провалилась, тонкий слой мульчи и листьев, покрывавший небольшую яму, рухнул под его весом. Он провалился на шесть футов вниз и упал на спину.
Он поднял голову.
«Помнишь, что я тебе говорил, когда мы сегодня ехали?» - спросил отец, выглядывая из-за края.
«Лучшие драки - это те, в которых ты не участвуешь», - пробормотал Боб.
Отец спустился в дыру и протянул ему руку. Боб позволил подтянуть себя за шиворот. Он встал и отряхнулся. «Я чуть было тебя не поймал, па».
«Я позволил тебе думать, что это так, и в результате ты попал в ловушку. Если все кажется слишком легким, так оно и есть. Не будь самоуверенным! Ты пять часов ходил кругами. Я прошел сто ярдов и вырыл шестифутовую яму. Ты дал мне возможность полностью избежать боя, выведя тебя из игры».
Они пошли обратно к грузовику. Было уже почти четыре, и оба проголодались. «Может, попробуем завтра?» спросил Боб.