Легкий холод пробирал тонкую кожу Милли, от чего она постоянно ежилась. Пьер не чувствовал температур, а потому послушно сидел на табуретке и наблюдал за мистером и миссис Роуз, которые прикрепляли к нему провода. Милли переодически просила маму и папу не убить Пьера, а те лишь просто кивали продолжали работу. Спустя двадцать минут после того как вся группа пришла на электростанцию, мистер Роуз наконец заговорил:
— Рассказываю только один раз, слушай внимательно. — он прямо смотрел на Милли. — Так, когда мы приводили сюда призраков на уничтожение, с ними было кучу проблем, ведь те вели себя агрессивно. В итоге мы просто шандарахали их огромным разрядом электричества через оголенные провода. Пьер хороший призрак, который просто ничего не помнит, но память ему вернуть желательно надо, что бы ты, доча, наконец убедилась, что все призраки только и мечтают заполучить твое тело. Вернем мы ему память или нет, мне кажется, что он хороший парень и все будет хорошо. Мы с мамой прикрепили провода, только не спрашивай как, но мы это как-то сделали. Эти провода плавно переведут в его мозг столько же электричества, сколько человек теряет при смерти. Я не ручаюсь, что когда он все вспомнит не накинется на нас, поэтому попрошу всех отойти. Итак, начинаем!
Все разошлись и только Пьер остался сидеть на деревянной табуретке в ожидании возвращения своей памяти. Вокруг его тела полетел сноп молний. Все сверкало вокруг него, а он кричал, громко и неистово. У Милли, невольно, в глазах стояли слезы. Мистер и миссис Роуз стояли, опустив глаза вниз, ведь знали, что если этот призрак врет, то просто погибнет. Разряды маленьких молний кончились, и Пьер сел неподвижно. Он опустил голову и покачивался на стуле. Милли не выдержала и, несмотря на все отговоры родителей, побежала к нему. Выскользнув из укрытия, ей было достаточно 2-3 шага, что бы стоять прямо перед призраком. Но она не остановилась, а подбежала и обняла его. Произошла вспышка. Быть может, наследница семьи Роуз мертва? Нет. Она все так же сидела в обнимку с Пьером, а родители стояли рядом, не понимая того, что только что увидели. Быстрым движением, ни сказав ни слова, Милли развязала Пьера. Они стали друг напротив друга и еще раз обнялись. Наконец,
родители мисс Фан поняли что произошло. Пьер и Милли разделили душу, дав друг-другу по крупице своей души. Вместе с душой Пьер передал часть своих самых ярких воспоминаний, которые приобрел вновь, а Милли, в свою очередь, так же поделилась своими знаниями и опытом. Мисс Фан, не моргая, прижавшись к призраку, читала его память.
Пьер Дельнисс был хорошим человеком, отличником. У него было бы блестящее будущее физика или географа, но он попал в передрягу с одним уличным бойцом. Громила угрожал Пьеру пистолетом, но молодой человек был умнее и сильнее, хоть так и не выглядело. Он извернулся, отнял пистолет. Пьер первый раз держал оружие и последний. Громила кинулся на будущего студента и занес нож высоко над головой. Но удара не последовало, был выстрел. Пьеру пришлось нажать на злополучный курок и уничтожить всю свою жизнь. Это была самозащита, но банда громил того района не прощает ничего. Через месяц на Пьера вновь напали около электростанции и выстрелили прямо в голову. Он превратился в призрака и все забыл из-за выстрела, а попутный ветер унес его в это маленькое село.
Милли увидела еще великое множество его воспоминаний, от раннего детства и до мечт о будущем. Пьер увидел память Милли, от чего его сердце растаяло и стало вновь таким, каким было, когда он был жив. Наконец объятия разорвались, и две души с улыбкой смотрели друг на друга. К одиннадцати ночи вся группа вернулась домой и продолжила общаться. Родители объяснили произошедшее, как «разделение душ», то есть теперь они связны. Все поднялись на второй этаж по тонкой дубовой лакированной лестнице в комнату Милли. Дверь в ее комнату была третьей из четырех на этой маленькой лестничной площадке. Общий офис и библиотека — первая дверь. Пока родители пошли за книгами, Милли и Пьер вошли на «базу». Это была маленькая комнатка 3 на 4, с одним большим окном на всю противоположную стену. Шторы цвета топленого молока в маленькие красный цветочек прикрывали горшки с гвоздиками и гортензиями, стоящими на подоконнике. Тканевые обои нежно-розового цвета были лишь на трех стенах, а правая от входа была покрыта обоями, напоминающими белый кирпич. Дверь была почти впритык к левой стене, около которой стоял высокий шкаф, заполненный цветными коробками, разными книгами и всякого рода предметами, придающими этой комнате некий шарм. Почти впритык к этому шкафу и окну стоял длинный письменный стол, чья левая тумбочка была полностью закрыта створкой, а правая двумя. На столе лежало стекло, а под ним разные бумаги, картинки и фотографии. На столе было разбросано много канцелярии, стоял ноутбук приятного розовато-бронзового цвета и несколько стопок бумаги. Около стола стоял простой деревянный стул, с затертой до черноты сидушкой. Прямо у двери справа стояла резная белая мусорка и деревянная тумба, на которой стоял ночник, и было разбросано много других предметов. Около нее стояла длинная кровать. На ней был мягкий плед и много-много цветных декоративных подушек, несколько плюшевых игрушек. Между окном и кроватью, по правой стороне, стоял двустворчатый шкаф с одеждой. Вся мебель была из дубового не лакированного дерева и сочиталась с ламинатом на полу, напоминающим паркет. По всем промежуткам между мебелью было распиxано много всякого — от сумок и коробок до упаковок с бумагой. Занавески сочитались с ночником, люстрой и белым ковром. На стенах висели разного рода картины, а над тумбочкой большое овальное зеркало.