— Не то что совеем нету, но…. Вон там, он, наверное.
А, это про тот заборчик, что странным показался…
Черепа были развешаны относительно аккуратно, насколько позволяла почва и разнообразие кривоватых разнокалиберных колышков. Это было вроде аллеи трофеев, только довольно мерзкой. Большинство черепов были старыми, выбеленными-выскобленными зубами победителей и дождями. Но в конце аллейки имелось несколько относительно свежих, еще попахивающих бывших голов. Диверсанты остановились у них.
— Весьма сожалею, — молвил Ныр. — Близко я этих моряков не знал, но служили они честно. Говорят, и во время шторма боролись ваши гребцы до последнего.
— Это да. Истинные герои Севера… только… — Дики заставляла себя пристально рассматривать лишенные плоти лики.
— Похоронить, наверное, нужно? — предположил, косясь с сочувствием, капитан.
— Нужно. Только слушай, Ныр… вот это — Горох. У него от левого клыка пенек остался, ему в Краснохолмье по одному глупому случаю выбили, это точно он. Те трое — местные, с жуткими зубами, видимо, это от местной воды. Но вот это — вообще не Скат-Ма. Даже и не похож. Хотя на кого-то похож.
— Дики, тебя тот бородатый точно не ушиб? Они же тут все одинаковые. В смысле, те старые, эти свежие, но все подряд — черепа.
— Это понятно. Но я все же слегка художница и форму черепов отмечаю. Но дело не в этом. Я в Долине нашей зубной лекарше помогала, и про зубы много знаю. Ну, мне и самой прикус долго и нудно выправляют. Тут поневоле всякие зубные тонкости запоминаются. У Ската-Ма довольно неплохие крупные зубы. С местными всё понятно. А эти мелкие, порядком стертые, но относительно ухоженные. Вон на коренном даже пломба стоит, что необычная редкость.
— До чего это ваш Пришлый прогресс нас доводит, — не без горечи отметил капитан. — Для правильного укуса уже насильно лечить людей начинают, а потом удивляются что зубы поистерлись. В наше старое время — было бы что кусать, кусаешь и радуешься, а уж каким именно галсом тот укус прошел, вообще никого не волновало. Ква вон, и без половины зубов жрал вполне исправно. Ладно, если это не твой моряк, то где твой?
— Не знаю. Может, его разделали и коптят где-нибудь?
Диверсанты заглянули в жилища. Опасения найти куски человеческого мяса не оправдались. В рядовых хижинах было вообще практически пусто, кроме жалкого снаряжения и самодельных украшений — хоть шаром покати. У вождя оказалось богаче: несколько кривобоких кувшинов с засоленными моллюсками и рыбой (пахли кошмарно), коллекция дубинок и иного костяного оружия, охотничьи багры, трофейная одежда. Понятно, вождь Гойо был предусмотрителен и не особо доверял соплеменникам.
— Тут все моряцкое, хотя вот эту шапку я не определю, — бормотал Ныр, древком людоедского копья вороша тряпье. — Это штаны вашего Гороха?
— Нет, это как раз Ската-Ма штаны. А Гороха вон те — со смоляным пятном, — с горечью признала Дики. — Стой! А вот эту рубашку я тоже знаю. Вот! Вспомнила, чей тот череп! Это же Птух! Значит, шпиона тоже смыло и сюда утопило⁈
— Туда, в смысле, сюда, ему и дорога! — сурово сказал капитан Ныр. — Из-за него все и стряслось. Теперь хитки его знает, чем нам приходится заниматься.
— Не-не, он, конечно, гад еще тот. Но хорошо что нашелся, пусть и частично, — пробормотала Дики. — Но где же тело Ската-Ма? Шли-то мы за ним.
— Ты там наверху озирайся, — напомнил капитан. — Как бы эти голозадые не осмелели, и не вздумали вернуться. Давай-ка, еще раз осмотримся и уходим. Погиб ваш Скат, а уж куда они тело дели, мы, видимо, никогда не узнаем. Может, закопали, чтобы подтух и мягким стал. Мне Профессор рассказывала — в старых мирах есть такой экстрама… экстравогаг… необычайный обычай рыбу готовить. Говорит, пробовала, не так уж и плохо.
— То, по-моему, про рыбу сельдь, а у каннибалов такой изысканной гастрономии раньше не встречалось. Хотя фиг его знает, я не особо интересовалась. Но хоть что-то от Ската-Ма надо бы найти. Может, поймаем все-таки одного из местных, он расскажет? — с надеждой намекнула разведчица.
— Да как он расскажет, если на нормальном языке говорить не умеет? Только пробегаем за дикарями без толку, — поморщился бесстрашный, но осторожный капитан. — Лучше разойдемся и быстро осмотрим деревню еще раз. Только ты поосторожнее, мне не хочется твоим мамам объяснять, что ты в последний момент споткнулась и себе еще разок лоб расшибла. А за старые синяки ты уж сама как-нибудь отвирайся.
Дики еще раз перепроверила хижины, капитан бродил по людоедскому лагерю, рассматривая всякие кострища и следы пиршеств. Действительно, не могло же тело Ската-Ма совсем уж сгинуть? После людей всегда что-то остается.