Помнится, Брандт говорил о каких-то мурманах и поморах. Судя по всему, к ним и следует податься. Именно в тех краях должна была быть Санина родина. Хорошо бы еще правильную дорогу узнать в эту далекую страну предков. Саня поделился своими сомнениями с рыжим Рэдом. Тот обещал помочь и однажды привел на верфь небезызвестного Улафа. Оказалось, что Улаф не всегда занимался подпольной продажей самогона. До того как начать спаивать людей, он был знатным мореходом и избороздил немало близлежащих морей. Прознав от Рэда о желании Сани пуститься в дальнее плавание, старик, в коем все еще витал неистребимый дух странствий, решил передать ему свои знания. Улаф пришел не с пустыми руками. С собой он принес кипу берестяных свитков. На них еле проступали сделанные острым предметом эскизы, которые с большой натяжкой можно было назвать географическими картами. Со слов старика Саня почерпнул массу полезной информации. Так выяснилось, что далеко на западе от архипелага арийшей, посреди океана имеется высокая скалистая гряда называемая Поднебесным Барьером. Эта непреступная, взметнувшаяся до заоблачных высей стена протянулась длинной полосой с севера на юг и считалась у дикарей окончанием мира. Подходы к Барьеру изобиловали коварными рифами и подводными камнями.
— Море там не спокойное. Оно рокочет. Оно ревет, как дикий зверь,
— объяснял Улаф, при этом страшно выкатывал глаза из орбит и назидательно грозил крючковатым пальцем. — Огромные водяные воронки готовы поглотить всякого, кто рискнет приблизиться к скалам. И сами подводные боги охраняют Поднебесный Барьер от случайных мореплавателей. Короче говоря, старый моряк очень не рекомендовал в те места соваться и предложил сразу плыть на восток. При этом настоятельно советовал сторониться расположенных там Ядовитых островов и обогнуть их или с севера или с юга. Правда, на юге от Ядовитых островов раскинулось так называемое Мертвое море. Это море было мелким, а потому для мореплавания не пригодным. Но существовал некий глубоководный канал известный далеко не всем. По этому каналу можно было попасть на Материк, где живут враждебно настроенные варвары и злобные мутанты и куда нормально мыслящий человек ни в жизнь не сунется. Таким образом, оставался лишь один путь на восток — в обход Ядовитых островов с севера.
— Огромный водный мир откроется тебе, юноша — мечтательно говорил Улаф, а его глаза горели каким-то бесовским огнем. — Этот мир утыкан бесчисленным количеством больших и малых островов. Он не познан до конца, а потому весьма интересен. Будь я помоложе, непременно отправился бы вместе с тобой в те неизвестные дали. Саня даже не знал, как отнестись к тому факту, что старик не сможет составить ему компанию. Радоваться? Или печалиться? Тем не менее, сведения, полученные от Улафа, оказались весьма полезны. Но в тот момент, Саня был еще не готов выбрать маршрут предстоящего путешествия. Возможно, ему следовало прислушаться к советам старика и плыть на восток, где отыскать земли предков. Но с другой стороны молодого человека заинтересовал Поднебесный Барьер, и ему непременно хотелось увидеть эту нерукотворную стену, каким-то чудным образом разделившую два полушария. Да и Материк манил своей загадочностью. В общем Сане еще предстояло сделать свой выбор. А пока стоило вежливо поблагодарить дедушку Улафа за бесценную информацию, а главное за берестяные свитки с эскизами и вернуться на стапель, дабы вновь начать строить яхту. Только в тот день, так и не удалось выполнить запланированную работу. Не успел старик Улаф покинуть верфь, как туда явился возбужденный Буглар и погнал своих людей готовить их ладью к возможному выходу в море. И это не смотря на шторм! На Санин вопрос о причине столь неожиданных сборов. Буглар ответил, что фоморы не пустили на свой остров купцов. И теперь стоит ожидать войны. Усач нервно расхаживал под моросящим дождем. Потрясал кулаками.
Кричал и ругался почем зря, обвиняя недавних союзников во всех смертных грехах. А их молодого наследника Грэя называл не иначе как ублюдочным выродком.
— Мы сокрушим этих подлых предателей, — завершил свою гневную тираду Буглар. — Ты с нами, Алекс?
— Ваши разборки меня не касаются, — категорично мотнул головой Саня.
— Зато они касаются твоей девчонки. — Усач ткнул толстым пальцем в сторону Рощи. — Именно из-за нее весь сыр-бор.
— Поясни.
— Наследник фоморов Грэй уже какой год сватает дочь Брагара, — принялся рассказывать усач. — Ему всякий раз отказывали. Извинялись и объясняли, что жрица не может стать его избранницей. Но этот тупой баран не понял причин отказа. Он посчитал, что его напрасно оскорбили, и готовится отомстить за нанесенную обиду. Грозит войной, если ему не сосватают девушку. Вот тебе и первобытно-общинные отношения! Вот тебе и дикари! Здесь страсти кипят почище Шекспировских. А Дэя — так просто Елена Троянская.
— Теперь жрецы ее уже точно не отдадут, — тяжко вздохнул Саня.
— И это по твоей милости, между прочим, — не преминул задеть за живое Буглар.
— Не надо меня провоцировать, — попросил Саня. — Проблема жрецов — в первую очередь, ваша проблема. Пора бы уже отделить церковь от государства и объявить свободу совести.
— Что??? — Ничего не понявший Буглар подозрительно посмотрел на Саню.
— Великие воины таутов должны, наконец, поставить на место жалких жрецов. Перестать потакать их диким выходкам. И не позволять мракобесам вмешиваться в мирские дела.
— Прекрати нести ересь, чужестранец. — Разозлился усач. — Тебе не ведомы наши обычаи. И ты не знаешь наших законов. Потому лучше прикуси язык…А коль не хочешь драться на нашей стороне — не дерись. За уши никто не потащит. Буглар был сильно разочарован и не скрывал этого. В тот день Саня с горечью осознал, что потерял в лице усача хорошего друга.
Глава 13
Сезон дождей закончился так же внезапно, как и начался. Никак, вернувшийся с работы Таранис обнаружил у себя дома открытый кран и туго затянул вентиль. Походя, разогнал тучи, расчищая дорогу яркому солнечному свету. Угомонил ветер, а вместе с ним успокоил беснующееся море. Арийши потянулись наружи, выползая из своих потускневших домов навстречу солнцу. Женщины разбрелись по полям да пастбищам. Мужчины принялись готовиться к походу. Они вооружали вытащенные на берег ладьи — обновляли паруса и такелаж, чинили рангоут, меняли прогнившие доски, смолили борта. Уже отремонтированные суда спускали на воду. И, привязав к пирсам, грузили на них провизию с экипировкой. Наступил день, когда под звуки набата, облаченные в доспехи воины, в сопровождении домочадцев собрались на берегу. И после короткого прощания взошли на готовые к отплытию лодки. Вскоре более трех десятков ладей отчалили от пирсов и, порхая веслами, взяли курс на север — к островам фоморов. Саня стоял на высоком пригорке, в тени распустившихся лип и смотрел вслед уходящим в море кораблям. Огромный флот усеял широкое водное пространство и двигался, соблюдая определенный боевой порядок. Картина была довольно величественной и могла запросто вдохновить бардов начать воспевать великий Северный поход таутов. При мысли о бардах Саня лишь горько улыбнулся и посмотрел в сторону Рощи друидов. Чувство досады не покидало молодого человека уже много дней. Он не знал, что ему делать в ситуации, когда окружающие его люди заразились всеобщим психозом, твердя о необходимости наказать подлых фоморов. Свои слова они подкрепили действием. Полу тысячная дружина таутов отправилась на войну. Поход возглавил Брагар, который, не смотря на свое увечье, по-прежнему рвался в бой. Саня даже сделал для него добротный протез. Но гордый сын берегона не захотел принять помощь от ненавистного чужака и ушел сражаться, приделав к своей укороченной ноге деревянную культю. Вместе с ним отправились почти все способные держать оружие мужчины. Буглар со своей командой, конечно же, был в первых рядах возмущенных мстителей. На острове остались в большинстве своем женщины старики да дети.
Если не считать старшину города Бреса с сотней подопечных ему воинов и некоторых ремесленников, включая Стрикера. Берегон тоже остался на острове: для подобного рода походов он был довольно стар. Сане поведение арийшей казалось весьма легкомысленным и напоминало нетрезвый порыв деревенских парней, которые, хватив лишнюю бутылку портвейна, разобрали штакетник колхозного огорода и направились в клуб соседнего села, где их уже поджидала тамошняя молодежь, тоже не совсем трезвая. Тем не менее, Пряхин по-своему переживал за таутов и желал им победы. Но сам никоим образом не хотел вмешиваться в их междоусобные дрязги. К тому же, у Сани имелись свои планы. Он твердо решил покинуть остров и всеми силами старался притворить свое решение в жизнь. Строительство лодки близилось к завершению, когда дружина таутов отправилась в свой, обещающий стать эпическим, поход. Город сразу притих и жил какой-то неполноценной жизнью. Всюду встречались безрадостные лица людей. Чувствовалась непонятная тревога и напряженность. Вот только чем эта тревога была вызвана, Саня не мог сказать. Он днями напролет пропадал на своей маленькой верфи. И возвращался в барак лишь на ночлег. В бараке постояльцев поубавилось. Многие ушли в набег. А Вистл вообще исчез таинственным образом. Во всяком случае, его нигде не могли найти и, в конце концов, пришли к выводу, что щербатый любитель эля утонул по пьяной лавочке, а его тело вынесло в море.