— Какого дьявола этот парень Стрейнджуэйз собрал нас здесь? — спросил Джереми у Микки.
— Я, как и вы, могу только догадываться, мистер Стрит.
— По крайней мере, у него могло хватить вежливости не заставлять нас ждать.
— Он ведет себя, точно Господь Всемогущий,— проворчал Айвор.
— Чьи пути неисповедимы,— вставил Джереми со своей надменной улыбкой.—А вот и он. И миссис Блейдон.
Дверь открылась, вооруженный матрос отдал честь, и Найджел помог прихрамывающей женщине войти в каюту.
Бентинк-Джоунс поспешил предложить даме единственный свободный стул. Она кивнула — ее профиль выглядел особенно пикантным в индийском платке — и довольно неуклюже села. Четыре человека смотрели на нее и Найджела с напряженностью детей перед началом игры.
— Я пригласил вас сюда,— заговорил Найджел,— потому что каждый из вас был так или иначе связан с двумя жертвами убийцы.
— Где Питер? Почему здесь нет Питера? — Голос Фейт звучал пронзительно.
— Питер под арестом. Он признался в преступлениях.
Последовало гробовое молчание, наполненное потрясением и недоверием. Затем Фейт, чье лицо побледнело настолько, что веснушки выступили на нем, как старые желтоватые оспины, громко крикнула:
— Это ложь! Я вам не верю! Вы никогда мне не говорили...
— Он написал признание,— прервал Найджел. Вынув из кармана лист бумаги, он протянул его девушке, которая, даже не взглянув на текст, свирепо разорвала его на кусочки.
— Эй, спокойнее, юная леди!— воскликнул Айвор.
— Она абсолютно права,— холодно заметил Найджел.— Признание ничего не стоит.
Фейт изумленно уставилась на него.
— Тогда... тогда почему вы его арестовали?
— Ради его же спокойствия. Ему грозит опасность от двух человек.
Джереми Стрит проницательно взглянул на Найджела.
— Вы имеете в виду, что убийц было двое?
— Нет. Ему угрожает опасность от убийцы и от себя самого. Питер уверен, что эти преступления совершило лицо, которое он безумно любит.
— Я? — Фейт с ужасом уставилась на Найджела.
— Питер пытается защитить это лицо. В нынешнем состоянии он может даже покончить с собой, дабы подтвердить свое признание.
— Тогда он дурак!— резко заявила Фейт.— Я говорила ему, что меня ни капельки не заботит то, что мне сделала мисс Эмброуз. Миссис Блейдон, почему вы молчите?
— К чему? Ведь мистер Стрейнджуэйз не сказал, что это вас пытается защитить ваш брат.
— Совершенно верно. Но Питер знает слишком много для душевного покоя убийцы. Это вторая причина, по которой я держу его под стражей.
— Послушайте, не могли бы вы прекратить говорить загадками и перейти к делу? — сказал Джереми Стрит.—Откуда вы знаете, что признание Питера ничего не стоит?
— Вы... вы... Как же я вас презираю!— Фейт, словно фурия, устремила на лектора ненавидящий взгляд.
— Сейчас я перескажу вам суть этого признания, и вы сможете судить сами. Питер говорит, что вчера во второй половине дня видел мисс Эмброуз и ее сестру загорающими в бухте — он находился выше, на склоне холма. Вскоре мисс Эмброуз одна пошла в сторону гавани. Питер сбежал с холма и остановил ее. Это была только вторая возможность поговорить с ней наедине, так как она почти всегда была вдвоем с сестрой,— первая возможность, кстати, представилась на Делосе, где его подслушали, когда он угрожал ей.
— Угрожал Ианте?
— Да, миссис Блейдон. Питер говорит — это совсем не похоже на историю, рассказанную им непосредственно до того.— что он остановил Ианту на тропинке и у них произошла бешеная ссора. Ианта снова отказалась признать обвинения насчет ее обращения с его сострой в школе — сейчас я не буду вдаваться в подробности — и говорила со злобой и презрением о Питерс и его чувствах к вам. Питер написал в своем признании, что это оказалось последней каплей. Вечером, выйдя из салона, чтобы принести накидку сестре, он увидел Ианту, идущую по прогулочной палубе, последовал за ней на полубак, оглушил ее ударом в челюсть и выбросил за борт. Потом Питер заметил Примроуз Челмерс, наблюдающую за ним из тени, потерял голову, задушил девочку и бросил ее в плавательный бассейн. По его словам, чтобы сделать все это, спуститься в каюту, взять накидку сестры и вернуться в салон, потребовалось несколько минут. Вся история,— закончил Найджел,— не выдерживает никакой критики.
— Не понимаю, почему,— возразил Джереми.
Фейт свирепо обернулась к нему.
— Ну еще бы! Как будто Примроуз просто стояла и наблюдала бы, пока Питер...