– Спасибо. Вы так меня сегодня выручили. – Надеюсь, моя улыбка скажет ему все то, для чего я не могу подобрать слов.
– Вам надо отдохнуть. – Он кладет мой упакованный заново рюкзачок чуть выше головы Маргарет. – Ложитесь сюда и постарайтесь заснуть.
Я сворачиваюсь на скамье калачиком, едва успев заметить, что мои ноги он кладет себе на колени – от тепла его рук мои глаза закрываются сами собой, и у меня уже нет сил снова открывать их, что-то говорить, задавать вопросы. Я сдаюсь на милость подступающему сну, представляя, будто я дома.
Глава 11. Дейв
Настоящее
– Сколько времени вы провели в океане, Дейв?
– Кажется, что целую вечность, но на самом деле всего три дня, от катастрофы до острова, – коротко отвечает Дейв и меняет позу – теперь щиколотка его левой ноги лежит на колене правой. – Сказать по правде, были и черные моменты, когда я, например, думал, что мы так и умрем на этом плоту.
– И как вы проводили эти дни? – спросила Женевьева, потирая кончики пальцев так, словно на них остался какой-то маслянистый осадок. Судя по тону, то, о чем она спрашивала, было ей совершенно безразлично, но Дейв все равно не забывал об осторожности – на всякий случай. Не исключено, что она просто притворяется.
– Когда как. Нам повезло – покидая самолет, Лиллиан захватила свой рюкзак. В нем была бутылка с водой и еще кое-какие припасы, они нас очень выручили. А еще я не могу забыть аптечку, которую вынес из самолета Кент. Без этих двух вещей мы бы не протянули и суток.
– А земля? – вдруг бросается она вперед, перескакивая через целую кучу вопросов, к которым Дейв так тщательно готовился. – Когда вы увидели ее впервые?
Ответ застревает у него в горле, и получается минута молчания в память о тех мучительных, бесконечных часах на спасательном плоту, которые с такой легкостью отмела сейчас Женевьева Рэндалл. Ему пришлось напомнить себе, что в его случае меньше значит лучше. Дейв не возражал бы, если б она сразу перешла к тому, как их спасли с острова.
– На третий день, около полудня, – ответил наконец он. – Солнце стояло высоко в небе и жгло мне лоб. Воды в бутылке оставалось всего на несколько глотков, а Маргарет опять впала в кому. Все выглядело совершенно безнадежно. – Длинная струя пота потекла по его шее на спину, как будто его тело вдруг вспомнило непереносимую жару, царившую тогда в лодке. – Так что я сначала подумал, что это мираж. Я был очень слаб. Мы все были едва живы. И все же ни один из нас не поддался искушению пить соленую воду, поскольку Кент объяснил нам, что от этого сходят с ума. Правда, вопрос о том, в своем ли я уме, и так не давал мне покоя. Дело в том, что в море, прямо по направлению моего взгляда, возникла и все время росла и росла какая-то изумрудная точка. Прошел час, прежде чем я сказал об этом другим.
– И что вы тогда чувствовали? – спросила она.
– Сначала я просто не верил своим глазам, потом меня охватил восторг, и я наконец ощутил надежду. Откуда нам было знать, что это за остров, обитаем он или нет; конечно, мы сразу решили, что спасены и что все наши испытания окончены.
Дейв помнил тот трепет взволнованного ожидания, как будто бабочки взмахивали крылышками в его желудке, пока волны лениво подпихивали их плот все ближе и ближе к растущей ярко-зеленой точке. Он был уверен, что они плывут навстречу спасению. Ждал, что, когда волны выбросят их плотик на песок, к ним со всех сторон сбегутся изумленные купальщики. Воспаленный от жары мозг уже рисовал ему соблазнительные картины пляжного бара, и как они побегут к нему и возьмут по большому стакану роскошного, холодного лимонада.
– Как вы попали на остров, у вас ведь не было ни мотора, ни весел? – спросила Женевьева без того скепсиса, с которым она расспрашивала про Терезу, скорее заученно и отрепетировано.
– Когда мы убедились, что перед нами действительно земля, наша радость сменилась огорчением. Нас несло течением, которое проходило совсем рядом с островом, но все же не захватывало его. Двигались мы медленно, так что у нас было время подумать и спланировать, как нам быть. Сначала мы пробовали грести руками как веслами, но это не помогло, вырваться из объятий течения у нас не было сил. Не забудьте, мы ведь не ели и не пили несколько дней, к тому же изрядно обгорели на солнце, так что гребцы из нас были никакие. Тогда Кент придумал спуститься в воду и плыть, толкая перед собой плот и гребя ногами.
– И вы спустились? – перебивает журналистка, склоняя голову на бок. – Не боялись, что там могут оказаться акулы? – Ее медовые брови вскидываются, одна немного выше другой, заставляя Дейва гадать, что является причиной такого несоответствия – скальпель пластического хирурга или каприз природы.