— Ты победил Кабакири!! Кабакири Норио!!! — завыла как Эна Хиракава, прижимая ладони к щекам, — Он считается одним из сильнейших в Токио!
— Он очень силен, — согласился я, чувствуя, как жена закрепляет на теле длинными бинтами пластиковые емкости со льдом, — Не такой сильный, как дед, но очень быстрый и техничный. И приемы у него были опасными…
Этими теневыми копиями своих ударов Кабакири мог драться против десятка людей…
— И чего я ору, как дура… — пробурчала Асуми, с неохотой опуская руки, — Эти два абрикоса совершенно непрошибаемые…
— А чему тут прошибаться? — непонимающе спросила Мана, — Бойцов мало, они прячутся… сильным вообще приходится идти на крайние меры. Акира и Кабакири-сан друг другу подходили, а значит, были почти равны. Чему удивляться?
— Да ничему! — саркастично хрюкнула «яркоглазая», — Это ведь всё равно, что, если бы ты, японская школьница, купила б, например, вот такой вот дом! Просто зашла такая — ой, нравится! И купила! Купи… ла. Вы… чего так на меня смотрите?
Когда по дому прекратило метаться эхо от вопля «Зато я в кругосветном путешествии была!», мы с женой переглянулись. Хорошо, когда в семье у всех одно чувство юмора. Теперь дело за температурным режимом. Из-за изменений в своей внутренней энергетике, Асуми носит одежды еще меньше, чем раньше, а заодно поставила в оккупированной ей студии три вентилятора. Несмотря на такое высокое количество охлаждающих устройств, Хидэо, добросовестно приходящий к нам репетировать, вечно вспотевший. Но не жалуется.
Стоический молодой человек. Возможно, именно такой и нужен Эне. Мана попросила меня сделать несколько фотографий на телефон во время репетиции, а затем отправила их моей младшей сестре, зачем предварительно реквизировав у меня телефон. Потом я обнаружил на аппарате около сотни неотвеченных вызовов от сестры и несколько десятков сообщений с угрозами. Мана ходила очень довольной, а на следующий день не менее довольным пришёл сам Мидзутани. Видимо, тоже получил какие-то фотографии.
Через три дня после моей схватки с Кабакири Норио, мы собрались в снятом офисе для определения дальнейшей генеральной стратегии кампании. Публика была разогрета, первый концерт Ханнодзи анонсирован, первичные результаты уже были. Массовые призывы к изгнанию «надевших черное» полностью сошли на нет, но оставался один главный вопрос…
— Этого мало, господа, — оживленно жестикулировал один из продюсеров, нанятых кистомеи, — Мы можем повернуть общественное мнение и поворачиваем, но еще неделя, и на тех же шоу начнут задавать вопросы, зачем вообще уделяется внимание каким-то уличным драчунам. Требования о расследовании инцидента с ядерной бомбой сыпятся на правительство огромными охапками, давление чрезвычайно высоко, социальный статус «надевших черное» пересматриваться не будет. Нам необходим вектор, движущая сила, аргумент пользы их существования. Без него даже сохранение статуса-кво будет недостижимым, политики обязательно качнут маятник обратно, это отыграет на всех, замешанных в нашей операции! На всех!
— Вы запрашиваете практически невозможное, — первой заговорила Харима, девушка, имеющая на этом собрании почти официальный титул представителя Темного мира, — В народе знают, что «надевшие черное» бесполезны. Безобидны, да… большей степенью, но в гораздо большей — бесполезны. Этих бойцов волнует только то, что они будут есть завтра, где будут тренироваться, где найдут следующего оппонента на бой. Это общеизвестное знание, мы попросту не можем вытащить кролика из шляпы, сообщив обществу всей планеты, что от «надевших черное», оказывается, есть польза.
— Значит, следующий вопрос, который окончательно загонит в могилу нашу инициативу будет о том, за что их вообще терпели, — нахмурился тот же продюсер, — Понимаете, это простая логика, доступная даже для толпы. Если есть группа лиц, которые частенько друг друга совершенно легально калечат и даже убивают, то значит, то, что их терпят — чем-то обусловлено. Этот момент нас загонит глубже, чем мы были на стартовой позиции!
— Значит, надо говорить не о том, что было, а о том, что могло бы быть, — предложил я, дослушав одного из самых важных людей, двигающих всю кампанию, — Мы могли бы быть спасателями. Пожарными, скалолазами, принимать участие в операциях, где от исполнителя требуются почти сверхестественные физические качества. Могли бы. Но нас держали всегда в «черном теле», не допускали до курсов, не выдавали документы. Как вам? Работа с большими перерывами, высокой ответственностью и требованиями к исполнителю, очень хорошо оплачивается. На мо…