Что должен человек делать на этом свете, чтобы быть достойным гражданином? Сколько ещё мы будем слепы к тому, что происходит? Вот уж воистину, начинаешь понимать суть, только когда оказываешься на краю гибели.
‒ Откройте, полиция! ‒ грубый мужской голос из-за двери прервал затянувшееся молчание.
Бастиан поднялся со стула и медленно направился в коридор. Глубоко вздохнув, он открыл замок. На пороге стояли двое крепких мужчин в форме, они держали в руках дубинки и одним своим видом отбивали желание делать любые резкие движения.
‒ Тут проживает гражданка Дора Дрейман? ‒ грубовато, но вежливо спросил один из дуболомов.
‒ Да, ‒ растерянно пробормотал Бастиан.
Один из мужчин могучей рукой отодвинул клерка в сторону и вошёл в дом, второй последовал за ним. Зайдя на кухню, полицейские обратились к женщине.
‒ Мадам Дрейман?
Дора лишь кивнула в ответ.
Недолго думая, полицейский размахнулся дубинкой и ударил женщину по лицу. Она повалилась на пол, неспособная к сопротивлению даже психологически, не говоря уже про возможность физического отпора.
‒ Вы арестованы за нарушение директивы №58, приобретение и хранение яблок, ‒ спокойно продолжал представитель власти, ‒ согласно установленному регламенту, мы доставим вас на Площадь Мироздания, где приведём в исполнение предусмотренный приговор.
Бастиан отрешённо смотрел на происходящее, он ничего не мог поделать со своей трусостью, которую ему внушали на протяжении всей жизни. Но что он скажет Герде? Я позволил повесить маму под аплодисменты рокочущей толпы за то, что она хотела сделать дочери приятно? Нужно было на что-то решаться и как можно скорее.
‒ Господа полицейские, ‒ Бастиан не верил, что набрался смелости обратиться к сотрудникам правопорядка, ‒ как вы поступите со мной?
‒ Согласно действующему положению, ребёнок не может быть отправлен в детский дом, по причине крайнего переполнения подобных учреждений. Поэтому за сокрытие преступника вам будет выписан штраф в пользу государственного аппарата.
‒ Заберите меня, вместо Доры, ‒ Бастиан осознал, что не хочет умирать, но как можно оставить ребёнка без матери?
‒ Не положено, мистер Дрейман.
‒ Подождите, ‒ Бастиан быстро сходил в комнату и принёс шкатулку, ‒ это фамильные драгоценности, забирайте.
‒ Ну, мы и сами можем взять, что хотим, ‒ ухмыльнулся один из полицейских, протянув руки к коробке.
‒ Слышишь, Альберт, а мне нравится этот кулон! ‒ у правоохранителя загорелись глаза, ‒ рубины сейчас стоят целое состояние.
‒ Эх, сорока ты и болван, повёлся на цацки, ‒ разочарованно произнёс напарник, ‒ хорошо, мы согласны. Вы, Бастиан Дрейман арестованы за нарушение директивы №58, приобретение и хранение яблок. Только скажите своей жене, чтобы разделась.
‒ Вы что? ‒ возмутился клерк.
‒ Закрой рот, делай, что говорят, ‒ полицейский был непреклонен.
Дора молча начала снимать с себя сырую одежду, Бастиан в очередной раз восхитился её фигурой, которую не испортили даже роды. Подтянутый живот, упругие ягодицы ‒ мечта любого мужчины. Вскоре она осталась в одном нижнем белье.
‒ Снимай лифчик и трусы, ‒ не унимался полицейский, ‒ тут все свои.
Бастиан испугался, что дуболомы окончательно потеряли совесть и решили напоследок покуражиться. Дора подчинилась, трусики соскользнули вниз, она помогла себе руками и сейчас сжимала в кулачке небольшой клочок ткани.
‒ Ну вот! А теперь давай сюда, ‒ полицейский вырвал бельё из рук женщины, потом собрал всю остальную одежду, ‒ подарю жене, вроде у неё похожий размер.
У Бастиана упал камень с души, всё, что нужно людям в этом городе ‒ материальные блага, даже полицейские побираются, как уличные бродяги.
6
Дора осторожно пробралась к шкафу и вытащила оттуда халат. Накинув его на голое тело, посмотрела в зеркало, будет синяк на пол лица. Она заглянула в спальню к Герде, но там никого не было, лишь громко вещал телевизор. На кровати лежала девочка, закутавшись в одеяло с головой, Дора слегка дотронулась до неё. Герда встрепенулась и высунула голову.
‒ Дяди уже ушли?
‒ Ушли, дорогая, теперь всё будет хорошо.
‒ А где папа? Они его забрали?
‒ Да, солнце, папа теперь будет работать далеко, его призвал сам Мудрый Вождь!
‒ Ого! Здорово! Он же к нам приедет, правда? Я больше никогда не буду кушать яблочки, честно!
‒ Конечно, ‒ глаза Доры наполнились слезами, вряд ли, с Площади Мироздания ещё никто не возвращался.