— Гнилой ты, Тундра, — разгорался Молот. — Я за дружбу, а ты за бабки. Знаешь ведь, что Ашот ныне пустой и взять ему не у кого.
— Он что, у тебя переводчик? — Яша перевел взгляд на Ашота.
— Вроде того, понимаешь, — кивнул длинным носом Ашот.
Яша отпил пива из стакана и засмеялся.
— Вы чего, в натуре, меня позвали? Лапшу на уши вешать, а? За лоха, что ли, меня держите? — Он покосился в сторону стойки. Заметив, что портьера на выходе из подсобки от движения стоявшего там Толяныча шевельнулась, Тундра нагло уставился на налившегося кровью Молота.
— Гнилой ты, — прорычал Молот.
Тундра понял, что тот его сейчас ударит. В миг, когда Витя занес тяжеленный кулак, Яша вскочил и ногой сшиб на него стол. Молот полетел со стулом к стене. Тундра ударил ринувшегося к нему Ашота локтем в лицо. Тот охнул и загремел на пол.
Грузный Молот, поднявшись, двинулся на Яшу. Таранно выбросил руку, но Яша, нырнув под нее, ударил его в подбородок. Молот отшатнулся и тут же вновь бросился вперед. Они били друг друга прямыми ударами. Молот был как скала. Тундра не уступал ему, передвигаясь более гибко.
Яша, в отличие от Молота, умел бить и ногами. Он ловил момент для захода на такой удар и дождался. Подпрыгнул — засадил Молоту ступнями в грудь. Молот подался назад. Тундра еще подскочил и врезал с поворотом. Молот взмахнул руками, кренясь. Яша разбежался, ринулся, чтобы «взять на колган».
Ударил головой в открывшееся лицо Мо-лотово. Тот рухнул, заливаясь кровью из рассеченных бровей.
С пола поднимался, ошалело мотая головой, Ашот. Яша сцепил кисти рук в замок и ударом по затылку вырубил его.
Тундра подошел к стойке, облокотился, вытирая ладонью вспотевшее лицо. В углу зашевелился Молот. Он медленно встал и распрямился.
— Козел! — сказал Яша. — Ты на кого наехал? Привык яйпа у малахольных магазинщиков отрывать. Ты, сука, на истинного попал. Пацан! Теперь вместе с этим ар-мяшкой бабки мне будешь искать. Ашот базарил, что ты за него поручился. Я не возражаю.
— А я возражаю! — заревел Молот и выхватил пистолет.
Яша оглянулся за стойку на ход из подсобки. Оттуда шагнул Толяныч с поднятым пистолетом. Он трижды выстрелил Молоту в грудь. Тот неподвижно осел у стены.
Тундра кинул взгляд на Ашота, лежавшего без памяти. Махнул рукой Толянычу и вместе с ним выскочил из закусочной через задний ход.
— Ништяк! — бросил Тундра на ходу То-лянычу, когда они петляли по переулкам. — Завтра будь в зале как ни в чем не бывало. Тебя у Ашота никго не видел. Да и меня, кроме Ашота, никто. Пускай он теперь доказывает, если смелый. Любой мент сразу подумает, что он Молота сам и завалил. Если не полный дурак этот Ашот, от трупа избавится, чтобы гадали. В общем, банкуй завтра в зале, я денек пережду там засвечиваться.
Они расстались вблизи Садового кольца. Яша взял такси и поехал к своей подруге.
Девицу Яши Тундры звали Зина. Цыганистая, верткая, как ящерица, она талантливо управлялась по любому материально ответственному профилю. За свою многообразную жизнь поработала и официанткой, и буфетчицей, и кладовщицей. Занесла ее судьба и в кассирши, откуда, правда, Зину в последний раз вытурили за «случайную» недостачу. С такой же лихостью обрушилась Зина и на домашнее хозяйство в квартире, которую снял Яша.
В их жилище работящая Зина навела полный блеск. Сделала отличный ремонт, гоняя в хвост и в гриву нанятых рабочих. Поддерживала полный порядок, всегда имея к появлениям Яши в разное время суток горячий обед. Тундра ценил ее и за то, что Зина лишних вопросов никогда ему не задавала. Более того, она и заговаривала лишь тогда, когда начинал Яша. Однажды он поинтересовался у Зины происхождением такого золотого для женщины качества.
— Привыкла, Яш, тусоваться с людьми, которые рог только по делу открывают, — объяснила она ему.
О самой страшной, стукаческой, Яшиной тайне Зина, при всей своей проницательности, не подозревала. Но о прочих его делах была осведомлена, и в тех, где требовалась ее помощь, активно и самоотверженно участвовала. Она была из тех женщин, которые идут за своим мужиком до конца.
Одинокий волк Тундра очень к Зине привязался. Его всегда предавали при первой возможности, вернее, пытались предать. В этой кареглазой, узкобедрой девице Яша впервые почувствовал надежность и беззаветность. Пожалуй, он любил ее, хотя никогда не признался бы в таком чувстве даже самому себе.
Яша задумал «кинуть» Ашота, чтобы наконец обустроить свое будущее с Зиной. Тундра мечтал под завязку набить свои переметные сумы и однажды исчезнуть с подругой из Москвы. Сменить имя и затеряться в России, а лучше где-нибудь на Украине или в Белоруси ему, профессионалу, не представляло труда, но для такого скачка доходов с его игрового зала было маловато, вот Яша и стремился заполучить заведение на Сретенке, а потом выгодно продать его заодно со своим залом.