Мысленно, они все уже приняли. И Доменико, и Джузеппе, и Сальваторе уже были согласны на предложение Клименте. Если сейчас, они действительно смогут обойтись без кровопролития, то возможно в будущем, этой войне наконец-то придёт конец. Жить постоянно в страхе никому не хотелось, а они были уже далеко не молодыми. Старость хотелось закончить рядом с детьми и внуками, не опасаясь, что однажды к тебе придут и прострелят голову. А у них был опыт в этих делах и они видели и знали, как это делается.
Конечно, каждый из них понимал, что сейчас, Клименте находятся в выигрышном положении: они сильнее, влиятельнее, у них больше связей и больше возможностей. Им было бы не выгодно вот так вот сливать эту войну. Но возможно, когда они снова примут решение пойти по пути крови, старая гвардия уже уйдёт на покой. Каждый из этих троих очень сильно надеялся на это. Война - это дело молодых. И Джузеппе, вместе с Доминико и Сальваторе, и ещё с несколькими капитанами и солдатами из старой гвардии, давно уже навоевались. Им хотелось покоя.
- Да, без проблем. Я надеюсь, что вы примите правильное решение, парни, - Билл посмотрел на них так, как будто хотел сказать что-то ещё, но не решился. Джузеппе это заметил. - Удачи.
Все трое поднялись из-за стола и двинулись к выходу.
Когда они уже шли к машинам, Рикки остановился.
- Скажи мне, Билл, - произнёс он. - Зачем вообще нам нужно давать шанс этим ублюдкам?
- Подумай хорошенько своей башкой, Рикки! Или она тебе нужно только для того, чтобы через неё вливать в себя бухло с наркотой? - Билл не на шутку взбисился от этого вопроса и тыкал указательным пальцем в Рикки. - Я распинался там целый час, твою мать! Это шанс не только для них, но и для нас. Понял? - после этого он развернулся и пошёл обратно к машине.
Рикки застыл на месте как вкопанный, не понимая, что он такого сказал и почему на него наорал Билл. Придя в себя, он последовал за Биллом к своей машине.
Как только они уехали, на их же места припарковались четыре машины: два "шевроле", один "додж", и два "бмв". Сидящие в машине люди не спешили выходить: они безмолвно сидели в темноте своих салонов, наблюдали и как будто чего-то ждали.
Сегодня на Квин-стрит было по особенному тихо и безлюдно, как будто все одновременно куда то исчезли и забрали вместе с собой весь тот шум и суету, которые производили. Нарушало тишину только радио, которое играло в одном из "шевроле", но играло оно на столько тихо, что услышать его можно было бы только, если бы вы находились в салоне или рядом с машиной. Обстоятельства явно складывались в пользу людей, которые сейчас находились в автомобилях.
После того, как гости покинули бар, Доминико, Джузеппе и Сальваторе ещё некоторое время обсуждали их предложение. Единственное, в чем у них были сомнения, так это в том, можно ли было доверять Клименте. Можно ли было поверить своему врагу? Серьёзны ли были их намерения или это все всего лишь уловка, развод на доверие, какой-то хитроумный план, который проложит путь к победе Клименте. Они были точно способны на такое, да и Джовинко могли поступить точно так же, ведь в их мире, мире бандитизма, крови и вечной борьбы за деньги и влияние, не было места для чести и "правильных парней", которые всегда держали бы свои слова. Слова в их мире не стоили обсалютно ничего. И не только в их мире.
- Я скажу так. Если это правда... Если то, что сказал Билл правда, то это правильно. Если наши семьи прекратят кровопролитие, а будут вести такую пассивную, как он сказал "информационную" войну, то это шанс, что мы с вами сможем дожить до старости вполне себе здоровыми и свободными людьми. - говорил и расхаживал взад-вперёд Джузеппе.
- Свободными - если повезёт, - ответил ему Сальваторе. - Ведь у копов и так на нас несколько томов этих чёртовых дел.
- Да, но если бы они могли нас засодить, непременно бы уже засадили, я тебя уверяю.
Доменико сидел задумовшись и погрузившись полностью в себя. Он курил уже вторую сигару и был весьма пьян, виски, которое они пили с девяти часов давал о себе знать. Он опьянел неожиданно, как по щелчку пальцев, хотя пил, вроде, на ровне со всеми. В его голову лезли всякие мысли: про Клименто, про Джовинко, про Джованни, про боссов и ещё много чего ещё. Из-за алкоголя язык по тихоньку развязывался, и он знал чем это чревато. Ему хотелось обсудить многие вещи со своими коллегами, рассказать им как несправедлив мир, как порой глуп бывает их босс, и как глупы бывают они сами, как можно было бы сделать и как нельзя. Ему очень хотелось поговорить, как и всякому пьяному человеку, но у Доменико был большой жизненный опыт, и он слишком хорошо знал себя, чтобы идти на такую глупость. В его профессии, если так вообще можно назвать то, чем он занимается, нужно было всегда следить за своими словами, даже когда ты сильно пьян или под наркатой. Даже со своими друзьями, хотя Джузеппе и Сальваторе не были таковыми.