Женщина в золотисто-песчано-бежево-черном вполголоса рассказывала соседкам:
— Меня вчера в метро толкнул та-а-акой мужчина и тихо говорит: «Привет! Ну, когда же мы встретимся?»
— И что?
— Оказалось, он по мобильнику разговаривает…
Шустрый Анатолий протиснулся между женщиной в золотисто-песчано-бежево-черном и между рельефной женщиной с восточинкой в лице и с умопомрачительными бонусами от природы спереди и сзади. Попутно он ущипнул чью-то яблочную задницу. Ее владелица тут же отпрянула, злобно сказав:
— Убери руки, спидоносец!
— Анатолий, у нас собрание, вы нам мешаете! — грозно сказала властная женщина.
— Увы, Мода Семеновна, вынужден это сделать. Там пришли по объявлению две зайки. У одной явно очень крылышки чешутся.
— Хотела свободы, а стала шлюхой, — насмешливо заметила розовая блондинка с извилистой фигурой.
— Сейчас не до них, — отрезала Мода Семеновна Цыкина. — А вообще-то… как они?
— Что-то в них есть, а чего-то нет. Но в принципе сойдут.
— Ладно, займи их пока чем-нибудь.
— Слушаюсь. Что-нибудь изобрету.
Закрывая дверь, Анатолий услышал, как Мода Семеновна строго сказала:
— Значит, девочки, все поняли? Сейчас прискребется этот придурок Потерянный со своими козлами. Выражения типа «Закрой рот, крыса» на этот раз придется потерпеть…
Анатолий вышел, ощущая во всем теле что-то вроде предсмертной судороги. Ввиду вредности работы он всегда носил в кармане фляжку с успокоительным. Ведь это мужики в нашей стране корявые, а каждая вторая женщина у нас — Элизабет Тейлор или, на худой конец, Джулия Робертс.
Приняв пятьдесят граммов успокоительного, Анатолий повеселел и вернулся к Коте и Чуче снова в хорошем расположении духа. Поскольку за этот день успокаиваться ему пришлось не в первый раз, то ко всему происходящему он относился уже с некоторой фривольностью. Он посмотрел на Котю и Чучу с юмором.
— Значит, работать хотите? Что ж, пора на рыбалку. На вечерний клев.
У Коти и Чучи расширились глаза.
— Это как?
— Про крутой секс слышали?
— Ну… — замялась Чуча, но Котя быстро поправила подругу:
— Конечно.
— Ну вот и покажите, на что способны. Приведите сюда какого-нибудь фраера, лауреата премии «Золотой козел». А мы тут засекаем время и делаем ставки на ваш профессионализм.
— Откуда же мы возьмем этого… козла?
— Не просто козла, а золотого, — напомнил Анатолий, мягко подталкивая Котю и Чучу к двери. — Оттуда, красавицы, оттуда… А чемоданчик ваш здесь вас подождет, — сказал он, бесцеремонно выхватывая у Коти чемоданчик.
— Отдай чемодан! — взвизгнула та.
— Не нагревайтесь, сударыня, — сказал Анатолий, передавая металлическое тело охраннику. — Дождется вас ваш чемодан в надежном месте. Гоша проследит. Или у вас там золото ацтеков?
— Сам ты это слово, — сказала Котя. — Там мои вещи.
— Я почему-то так и думал, — заявил Анатолий, выпроваживая обеих дев на лестничную площадку, и уже вслед сообщил: — Когда захотите войти обратно, нажмите внизу код: два-четыре-семь-ноль.
Котя и Чуча снова остались наедине друг с другом.
— Кажется, это все-таки не модельное агентство, — с сомнением сказала Чуча.
Спускаясь по лестнице, она добавила:
— Послушай, но ведь то, что они сказали нам сделать — это то же самое, чем мы с тобой сами иногда занимаемся.
— Дура, ты что, не поняла? Мы попали в конкретный бардак.
— И что теперь делать?
— А что теперь делать! Этот урод отнял у нас чемодан.
— Дался тебе этот чемодан! Ты же не знаешь, что там.
— Не знаю, но не хочу быть героиней его уродской сказочки.
— Какой?
— «Карл у Клары украл доллары». Ты разве знаешь, что там, в этом чемодане? Поэтому кончай свой психохондроз!
Они вышли из подъезда и остановились.
— Что же, мы так и будем по улице бегать, как две жучки? — разочарованно спросила Чуча. — Давай зайдем куда-нибудь.
— Куда, подруга? Ты что-нибудь видишь? Одни офисы кругом, и те закрыты.
— Ну, вон аптека открыта. Я как раз хотела купить гигиеническую помаду для губ.
Котя пожала плечами.
— Да купи себе, что хочешь, хоть клизму, — заявила она и рассерженной походкой направилась к аптеке.
14
Поскольку машин на улицах было уже не очень много по сравнению с тем, как это бывает обычно в Москве, Катя разрешила Севе разговаривать за рулем и, соответственно, разрешила себе самой разговаривать с Севой.