Говорил матрос Юхим: «Конечно, верно! Чего тут балачки разводить?! Пора за дело!» Его поддержал кто-то другой: «Правильно, Юхим! На то мы и коммунисты, чтобы слова подкреплять делами!» — «А то как же?! — вновь отозвался матрос. — Такое звание за будь здоров не носят. За него стоит спрашивать даже с мертвого! Как еще иначе?!»
На сырой земле в разных позах сидели и лежали десятка четыре офицеров и солдат. У одних накинуты на плечи отсыревшие шинели, у других — плащ-палатки. Некоторые посасывали зажатые в кулак цигарки, а те, кто был поближе к замполиту, тянулись к нему с вопросами.
Появление командира не осталось незамеченным. После некоторой заминки, как это нередко бывает в таких случаях, все люди, находившиеся на поляне, вскочили на ноги. Разговор оборвался. Дремов оглядел собравшихся. Вначале узнал лишь оказавшегося ближе других матроса, а когда присмотрелся, то по ссутулившейся фигуре угадал и сержанта Ладыгина. Тот, не поднимая головы, глухо покашливал. «Значит, правильно доложили, что сбежал из госпиталя недолеченным и начал харкать кровью», — с горечью подумал Дремов и, положив отяжелевшую руку матросу на плечо, спросил?
— Как думаешь, устоим? — Вопрос был задан умышленно громко, чтобы услышали все находившиеся на поляне.
— Говорили тут, что надо примером… Думаю, верно. Вот я и беру брательника вторым номером, сажусь с пэтээром у дороги. Прихватим и гранаты. Если фриц пойдет — напорется. А не уступим…
Первым отозвался на слова моряка сержант Ладыгин:
— Корж говорит правильно. Война лучше зеркала. Отражает не только обличье, но и душу. Тут видно каждого насквозь.
Над поляной пронесся одобрительный шумок, по которому можно было понять, что сержант выразил мнение большинства коммунистов, но Дремов счел нужным послушать, что они скажут об этом сами.
— Садитесь, товарищи! — попросил он.
Все повалились на землю. Остался на ногах так и не отходивший от командира Юхим.
— Говоришь, выбрал позицию у дороги? — уточнил у него Дремов.
— Так точно, товарищ полковник. Позиция добрая, у самой дороги. Костьми лягу, а фрицу башку снесу. Он у меня…
— Постой, товарищ Корж, — остановил моряка Дремов. — Насчет фрицевской башки ты говоришь правильно, но зачем класть свои кости? Они нам еще потребуются. Значит, их надо беречь. Вот через несколько часов подойдут наши главные силы, и двинем дальше. У нас еще много дел. Сам знаешь. До Берлина еще далеко. Так ведь?
— Так точно, товарищ командир. Дел у нас больше чем по горло… А насчет костей, тут, видать, поторопился. Фашиста не пропущу, пусть там что угодно.
— Решение твое, товарищ Корж, совершенно верное и предельно ясное. Как думают другие товарищи? — обратился Дремов к коммунистам.
— Правильно говорит моряк, — послышались дружные голоса.
— Говорит-то он верно, но мы должны трезво взвесить свои силы. Кто будет стоять? От роты осталось с гулькин нос. Да и насчет боеприпасов… С чем стоять? — донеслось из темноты. — Мне сдается, лучше бы…
— Что лучше? Кому там сдается? — резко оборвал говорившего кто-то, но тот не умолк.
— Если говорить правду, то лучше, пока темнота, отойти к берегу. Там и окопаться, а когда наши подойдут и помогут огнем, тогда и пойдем вперед. А пока… зачем пыжиться? У него танки, а тут голые руки. Сомнет ведь, смешает с…
— Если так рассуждать, то лучше не к берегу, а сразу на тот берег, — вскипел замполит. — В таком случае шансов больше остаться целым, а то, что при отсутствии плацдарма подходящие части вынуждены будут форсировать реку под губительным огнем, что оборвется жизнь многих сотен солдат и офицеров, вас не беспокоит?! О какой правде идет речь? Оставить завоеванный плацдарм, не выполнить боевую задачу?
— Там-то шкуру спасешь наверняка! — выкрикнул Корж.
Дремов понял, что пора внести ясность. Сделав несколько шагов к середине поляны, начал неторопливо:
— На каком рубеже обороняться, решение принято, и вы его знаете. Подразделения выведены на этот рубеж. Его мы должны отстоять во что бы то ни стало. И сюда, на короткое совещание, собрали актив полка, где каждому предоставлялась возможность высказать свое мнение, как мобилизовать личный состав, что надо сделать, чтобы выполнить боевую задачу в той сложной обстановке, в которой мы с вами, вполне вероятно, окажемся всего через несколько часов. Нет никакого сомнения, что противник обнаружил подход наших главных сил и с утра перейдет в решительное наступление. Не исключается, что нас поддержат артиллерией и авиацией, но рассчитывать больше следует все же на себя. Убежден, что оказанное доверие мы, коммунисты, оправдаем.