— Да.
— Клянётесь ли вы не причинять господину ван Рейну физического вреда ни при каких обстоятельствах?
— Клянусь.
— Если нарушите данное слово, то всё задуманное вернётся к вам прежде, чем вы попытаетесь навредить герцогу ван Рейну. Вы согласны с таким исходом?
— Да.
— Клянётесь ли вы никогда не нарушать данные вами клятвы? — спросил старый прокурор.
— Клянусь.
— В случае нарушения…
— Меня ждёт смерть, — перебила Агата, — я поняла. Согласна.
— Господин ван Рейн, вы имеете право аннулировать клятву в любой момент по собственному желанию. Вас это устраивает?
— Вполне, — ответил Рэй.
— Что ж, — вздохнул де Старк. — Господин ван Рейн, госпожа ван Тесс, прошу вас обоих воспользоваться ритуальными ножами. Вам следует сделать небольшой надрез в центре ладони и закрепить клятву рукопожатием.
Агата раскрыла футляр. Руки дрожали, когда она доставала небольшой, но остро заточенный кинжал, с инкрустированной рубинами золотой рукоятью. В голове промелькнула мысль, что ей не составит труда перерезать им горло. Рэю. Или себе? Агата отогнала эту навязчивую идею, резко полоснув остриём по левой ладони. Даже не поморщилась — совсем не почувствовала боли. Вытянула руку и спокойно дождалась, пока капля крови с шипением ударится о дно ритуальной чаши, от которой теперь шёл нестерпимый жар.
Рэй проделал то же самое и Агата подивилась его самообладанию — он не переносил вида крови. Но как только капля упала в чашу, Агата взяла его за руку и сдавила посильнее, вложив в рукопожатие всю свою ненависть. Два пореза соприкоснулись, над постаментом возник голубоватый купол, отрезавший её, Рэя и старого прокурора от остальных. Температура в замкнутом пространстве повысилась.
Де Старк начал читать заклинание, а призрачные нити клятвы медленно опутывали запястья герцога и графини, ставших друг для друга врагами. Внезапно Агата почувствовала сильную боль во всём теле, в глазах помутилось и сквозь пелену она увидела сестру.
Это был тот самый день.
— Рэй! — Лиззи слабо позвала его и Рэймонд, приблизившись, осторожно сжал её ладонь.
— Я здесь. Я вытащу тебя, слышишь? Ты не умрёшь.
— Нет. Не надо. Я знаю, что не выживу. Я с самого начала понимала, на что шла. Прошу тебя, спаси лучше её. Спаси нашу дочь, пожалуйста!
— Лиззи! У нас ещё могут быть дети, если…
— Умоляю! Пусть она останется жить, это всё, чего я хочу. Я выбрала ей имя — Ариана. Красивое имя… Знаю, ты хотел сына, я думала… думала, смогу его тебе подарить и тогда… ты наконец-то полюбишь меня. Прости, Рэй! Я такая эгоистка! Но я очень тебя люблю.
— Какая же ты глупенькая, — он обнял её, и Лиззи, зажмурившись, чтобы остановить слёзы, прижалась лбом к плечу Рэя. — Это я должен просить у тебя прощения.
— Нет, ты просто не знаешь. Я так виновата… И Агата… Я рада, что именно она останется здесь. Она будет хорошей матерью Ариане. Лучше, чем я.
— Никто, слышишь, никто и никогда не заменит тебя. Обещаю.
— Рэй, — она улыбнулась сквозь слёзы. — Всё-таки я отлично разбираюсь в людях, раз выбрала себе такого мужа, как ты. Ты остаёшься верным мне, даже понимая, что я ухожу навсегда. Знаешь, я ведь… я скрыла от вас с Агатой кое-что. Это не даёт мне покоя, я должна тебе рассказать…
— Агата!
— Госпожа ван Тесс, вы в порядке? Принесите воды, ван Хейли, пожалуйста, — пробился в её сознание голос де Старка.
Агата очнулась на полу ритуального зала. Над ней склонился испуганный адвокат, остальные сновали рядом, де Старк смотрел с искренним сожалением, Рэй держался поодаль.
— Всё в порядке, — произнесла она. — Не нужно воды. Помогите мне встать, Гордон.
Она с трудом поднялась с пола, опершись на руку ван Брауна. Голова болела, ладонь горела, словно огнём обожгло. Агата взглянула на неё и увидела на месте недавнего пореза красноватую метку — перевёрнутую восьмёрку. Бесконечность — знак клятвы. Теперь он всегда будет с ней.