— Она же врёт! — возмутился финварр. — Никого я не бил! Она первая начала!
Но сломанных крыльев оказалось достаточно для доказательства его вины. А вот Рэй к увиденному отнёсся крайне холодно, с его излюбленным «Что здесь происходит, Ариана?». И похоже ни на йоту мне не поверил.
В общем, несмотря на то что я скомпрометировала Джона и его шайку, они всё равно ушли безнаказанными.
— Ариана, это правда?
— Что именно?
— В саду был спектакль. Думаешь, я не понял? — спросил ван Рейн. — Зачем ты это делаешь?
И прочее бла-бла в том же роде. В общем, из кабинета меня снова увели в комнату, теперь уже, как выразился Рэй: «отдыхать». Не заперли — и на том спасибо.
Няня проследила за тем, чтобы я легла, потом поправила подушки и ушла, не заметив, что кое-кто умыкнул из её кармана телефон.
Какой сегодня день? Экран загорелся, и я залезла в календарь. Зажмурилась... Там восьмое. Пожалуйста, пускай там будет восьмое! Я приоткрыла один глаз и разочарованно посмотрела на семёрку, выделенную красным.
Дело дрянь.
Я уснула вчера днём — седьмого числа, а проснулась утром того же седьмого июня. Похоже, что день «зажевало», как кассетную плёнку. Поздравляю, Агата, ты в петле!
Мне отчаянно захотелось придушить Ванессу.
Ну подруга, ну удружила! Не только в другое тело забросила, так ещё и временную петлю создала. Да это же «гениально»! Долго думала, а? Я металась по комнате и не знала, что разбить. Вещи Арианы было жаль, хоть они завтра (которое будет снова сегодня) и станут целыми. Нет, нужно что-то весомое.
Я выбежала из комнаты и спустилась по лестнице на первый этаж. Не таясь вошла в кабинет Рэя, находящийся в правом крыле особняка. Ну а чего бояться? Всё равно день обнулится к чертям, как только усну! На стене над дубовым письменным столом висел портрет Рэя. Он всегда меня раздражал. Сняв его со стены, я с силой ударила раму об пол. Её треск порадовал слух, но мне показалось этого мало. Схватив со стола ножницы, проткнула холст и стала резать его на мелкие кусочки, начав с прекрасно прописанной художником довольно ухмыляющейся физиономии девятнадцатилетнего Рэя. Ну да, как же! Гордость, надежда и опора семьи ван Рейнов! А ещё упрямый, эгоистичный тиран, отнявший у меня всё. Сначала сестру, потом племянницу, даже карьеру и ту постарался испортить. Мне, с даром считывать прошлое по капле крови, прочили большое будущее в главном сыскном ведомстве страны. Но, после случая с похищением, Рэй добился, чтобы меня не взяли на государственную службу. Перед его влиянием я оказалась бессильна. Даже друзья моего отца, не последние люди в городе, не смогли помочь. Но чёрт с ним, с местом в ведомстве! Десять лет. Десять. Долгих. Лет. Я посылала запросы в Верховный суд для пересмотра дела, но их отклоняли; пыталась добиться примирения сторон, но мне отказывали. Рэй так и не понял, что мы тогда были слишком молоды и обижены друг на друга, чтобы мыслить здраво. И вряд ли до него когда-нибудь дойдёт, а я устала. Устала стучать в закрытые двери!
— Ненавижу тебя! Ненавижу! — Ножницы яростно кромсали портрет. Мне нельзя причинять вред Рэю, но его вещей запрет не касался.
— Ариана? Что происходит?
— А-а-а, — протянула я, поднимаясь с пола и отряхивая с юбки приставшие кусочки холста. — Явился, папаша. Ну как тебе? Хорошо жилось? Весело? Ты, наверное, чувствовал себя героем, ограждая от меня дочь!
Он нахмурил брови и потребовал:
— Объясни, что это значит, — и, помедлив, добавил, — Агата.
— Ух ты, — ухмыльнулась я. — Узнал. Надо же!
— Что ты забыла в теле моей дочери? Отвечай, иначе…
— «Иначе» что? Что ещё ты сделаешь?
Я вздохнула и подошла к окну.
— Всё худшее уже случилось, теперь мне нечего терять, разве что сыскное бюро. Его тоже отнимешь?
— Почему ты здесь? — Рэй проигнорировал вопрос и задал свой.
— Не помню. Гуляла на девичнике у подруги, проснулась утром и — сюрприз! Я в теле Арианы. Так что, хочешь или нет, придётся тебе потерпеть меня ещё некоторое время. Или боишься, что я тебя тёмной ночью как этот портрет на кусочки порежу? Так не переживай, ты же и тут постарался. Меня прихлопнет раньше, чем я успею приставить ножницы к твоему горлу. Кстати, отличная клятва. Давно хотела тебе это сказать. Я оценила.