— Джастину всего шестнадцать, — продолжала Елена, — понимаете, он бы не посмел совершить такое! Он мог вспылить, накричать на отца, в крайнем случае сбежать из дома, но, чтобы убивать... Невозможно!
За десять лет работы бюро я повидала столько, что думала меня уже ничем не удивишь. Но Джастин — убийца?! Мне сразу вспомнился парнишка, не раздумывая бросившийся на помощь, когда я была в теле Арианы, и который постоянно оберегал её и поддерживал. Не вяжется он у меня с тем, кто способен убить. И я же видела его вместе с Метью ван Ливингстоном. Да, они ссорились, но какие дети не ссорятся с родителями? Непохоже, что он настолько ненавидел отца, чтобы желать ему смерти.
— Расскажите обо всём по порядку, — попросил Крис. — Всё, что знаете.
— Две недели назад, утром восьмого июня, я нашла Метью мёртвым в его кабинете, — рассказывала маркиза. — Сначала я ничего не поняла, подумала, что он уснул, подошла, хотела разбудить и только тогда заметила, что он не дышит. Он был уже совсем холодный! Я вызвала врача, а он позвонил людям из уголовного ведомства. Он сказал, что Метью отравили. Но, понимаете, это не может быть мой сын, это не Джастин, я точно знаю. Он бы так не поступил!
Она разрыдалась и закрыла лицо руками. Я встала и налила воды в стакан. Протянула его Елене.
— Выпейте. Станет легче.
Крис задумчиво наблюдал за маркизой, а затем спросил:
— Почему в ведомстве подозревают именно вашего сына? Какие у них есть основания?
— Самые прямые, — всхлипнула Елена — Китайский чай, который у нас в семье пьёт только мой муж был испорчен ядом из фос… фосгении?
— Фосгерии? — предположила я.
— Кажется, да. Остатки яда констебли нашли в лаборатории моего мужа, где он часто работал вместе с Джастином. И на рубашке сына остались следы, на склянке с ядом его отпечатки пальцев… Понимаете, я даже не могу доказать, что он невиновен! Его уже две недели держат под стражей и не дают с ним видеться, как будто он... Он...
Она сокрушённо покачала головой.
— Мне больше не к кому пойти, — сдавленно проговорила маркиза.
Мне стало её жаль. Крис барабанил карандашом по столу. Я поймала на себе его взгляд и кивнула. В ответ мой напарник пожал плечами, мол, как сама захочешь.
Ай, чёрт, ну не могу я!
— Мне нужна ваша кровь, — сказала решительно, пока не передумала.
В конце концов, мы и не такие дела распутывали. Бывало хуже.
— Кровь? — испугалась маркиза. — Зачем?
— Посмотреть, что вы видели восьмого июня, — объяснила я. — Я умею считывать прошлое по капле крови.
— Прошлое, — эхом повторила она и вдруг её лицо просветлело. — Так вы берётесь! Спасибо вам большое!
— Мы не можем вас обнадёживать, но попытаемся вам помочь.
— Конечно. Вот, — протянула руку Елена. — Я слышала, что вы работаете с кровью, но не поверила. Это такая редкость.
— Не переживайте, мне нужна всего капля, — предупредила я и достала из ящика стола длинный фиолетовый футляр. У каждой уважающей себя ведьмы должен быть личный артефакт. У меня это серебряный кинжал с инкрустированной аметистами рукоятью. Его я купила на аукционе семь лет назад. Там выставляли на торги множество старинных вещиц, достойных внимания, но, когда я увидела этот кинжал, у меня словно в голове что-то щёлкнуло. Если можно почувствовать родство с предметом, то я его ощутила. И теперь, если нужно провести ритуал на крови, я всегда пользуюсь только им.
Я протёрла лезвие спиртовой салфеткой и оставила им на ладони маркизы небольшой надрез, пересекающий линию ума. Если сделать прокол именно в этом месте, будет проще управлять памятью другого человека. Осторожно собрала кровь на кончик кинжала, а потом полоснула им по своей левой ладони, безжалостно разрывая знак бесконечности, горевший на ней подобно клейму. Прочла заклинание и пальцем нарисовала другой знак, смешивая чужую кровь со своей.
И сразу услышала множество звуков. Обоняние и зрение обострились, я стала призраком, плывущим по коридору памяти маркизы фон Ливингстон. Мне нужно просто открыть правильную дверь.