— Спасибо.
— Я Кори позвонила. Она тоже едет сюда. Только… Я не знаю, как сказать Крису. Он обещал сжечь меня на костре, если что-то пойдёт не так. Теперь я его боюсь.
— Он просто переживает.
— Почему?
— Он мой друг. Он спас мне жизнь.
— Если ты о том случае у поместья...
— Не только. Я о той ночи, когда впервые его встретила. Крис не дал мне прыгнуть с моста. Я уже отпустила перила и падала вниз, но он успел меня перехватить.
— Когда это случилось?
— После того, как дала клятву. Я тогда завещание написала и в конверте отдала Гордону. Попросила не вскрывать раньше времени. Он помешал бы мне, если бы узнал, а я не хотела жить. Поэтому даже подстраховалась. Скрылась за завесой и отключила фонари у моста.
Я ненадолго замолчала, а потом продолжила.
— Ты же знаешь, что Крис умеет видеть сквозь завесу. Он просто ехал мимо, а там я. Сейчас понимаю, что мне тогда повезло. Ты бы видела, как на следующий день мы мотались по всему городу, чтобы найти Гордона и забрать у него завещание до того, как он прочтёт его.
— Но как же... Я думала... Мы с Кори думали, что ты справляешься. И твое бюро. Когда оно открылось, ты там всё время пропадала, и мы постепенно успокоились.
Я покачала головой.
— «Аметист» тоже идея Криса. Когда выяснилось, что в сыскное ведомство мне путь заказан, он предложил открыть своё детективное агентство и расследовать дела, от которых остальные отказывались. Сначала я сомневалась, но потом подумала, почему бы и нет? Знаешь, я ни разу не пожалела об этом. А когда у Гордона отобрали лицензию, потому что он защищал меня и постоянно пытался обжаловать решение суда, мы вместе с Крисом ломали голову над тем, как ему помочь. Крис сделал больше, чем тебе кажется, Нэсси. И мне больно видеть, что вы с Кори его не принимаете.
— Мы не знали.
— Теперь ты в курсе.
— И теперь мне стыдно за то, что не замечала, как тебе тяжело.
— Забудь. Всё в прошлом. Сейчас у меня есть ради чего жить. Любимая работа, люди, которым надо помочь. Поверь, им намного хуже. Для них «Аметист» — последняя соломинка.
— Ладно. Попробую не ссориться с твоим ван Регардом. Правда, постараюсь! Если он меня не придушит конечно, когда узнает, что сегодня произошло.
— Ох, Нэсси. Дай обниму.
— Эй-ей! Кто кого должен утешать!
— Я конечно. Ой-ой, полегче.
— Прости-и, — протянула Ванесса.
Громко хлопнула дверь, и я застыла, увидев поверх плеча Ванессы, кто вошёл в палату. Я выпустила подругу из объятий и напряглась. Рэй. Чего ему надо? Приперся сюда весь такой лощёный, чтобы позлорадствовать? Хотя его левая щека показалась мне покрасневшей и немного даже опухшей. Может аллергия? Я тут же одёрнула себя. Какая мне разница? Когда он оставил меня истекать кровью его даже совесть не мучала. С чего тогда мне о нём беспокоиться? Плевать. Жаль в палате на подоконниках стоит простая герань, а не мята.
— Ты что тут забыл? — спросила я грубо.
— Агата.
Моя подруга, увидев ван Рейна, сразу засобиралась уходить.
— Ну, я побежала, — вскочила она со стула. — Завтра навещу тебя, ладно?
— Нэсси, останься, пожалуйста.
— Я... У меня правда срочные дела, — виновато улыбнулась Ванесса и, чмокнув меня на прощание в щёку, подхватила с тумбочки черную лаковую сумочку и выбежала из палаты.
Я с досадой посмотрела подруге вслед. Рэй стоял посреди палаты как истукан. И выражение лица каменное, ни единой эмоции не проскользнуло.
— Зачем пришёл? Я не хочу тебя видеть.
— Нам надо поговорить, — ответил он.
— Ух ты. Что-то новенькое. Утром я слышала от тебя иное. Ты сказал, что нам нечего обсуждать.
— Я был на взводе.
— А теперь значит остыл? Что ж, я конечно рада, но не совсем понимаю, как это относится ко мне и какого чёрта тебя занесло в мою палату. И я была бы очень признательна, если бы ты убрался отсюда, пока я не вызвала охрану. Использовать против тебя магию и колюще-режущие мне нельзя, так что прости, обойдёмся без спецэффектов. Проваливай.
Я отвернулась и накрылась одеялом с головой, чтобы хотя бы не видеть его лицо.
— Агата. Я ни за что бы не пришёл к тебе, если бы не...