Позавтракав в трактирчике в небольшой деревне, находящийся чуть ниже больницы, я поднялся к нужному месту. И, засмотревшись на чудесную природу вокруг, уселся прямо на снег. Сам Роберт должен был приехать чуть позже, поэтому я и не торопился в больницу.
Каменистая дорога сюда была частично засыпана снегом. Последнее время не часто приезжали посетители. А из ответов жителей ближайшей деревушки я понял, что теперь, в принципе, редко заезжают. Привозят пациента и больше не появляются. Больница святого Лоренцо – место для душевнобольных и психически неуравновешенных людей, у которых практически нет шансов вернуться к нормальной жизни. Видимо поэтому родственники не посещают их.
Кажется странным, почему мальчика видели именно тут. Но, как оказалось, это не было случайностью. Здесь лежала его мать и жена Роберта. Эмма. Женщина стала странно себя вести после рождения Тома. Она говорила, что видит каких-то призраков и ей во снах кто-то является. Сначала такие случаи были редки, но через девять лет они стали ежедневными. Крики, срывы, драки с мужем. Роберт не понимал, что с его любимой. Том тоже стал пугаться мать. Врачи ничего не могли сделать, и в итоге решили отправить её в больницу святого Лоренцо. Со временем, там, Эмма стала более спокойной, но не здоровой. А через некоторое время она даже перестала узнавать своего сына, говоря, что это не он. Три месяца назад её нашли мёртвой в своей палате. Задушенной. Как это произошло – так и осталось загадкой. Ведь никого в палату не пускали. Проверка среди медперсонала не привела к успеху. А это стало ударом для Роберта и Тома.
Вот поэтому я сидел на снегу и ждал, когда приедет мой наниматель. Хотелось получше его расспросить о жене и сыне. Я взглянул на ближайший западный корпус больницы. Он был единственным обветшалым. Словно за ним и не следили. Треснутая штукатурка, выцветшая краска. Может там и не живёт никто? Корпус находился прямо перед обрывом. Всего десяток метров и бездна. И тут я заметил странное. На последнем этаже со стороны обрыва не было большой части стены. Тряпками и досками была закрыта дыра. Со всех сторон от неё по стене шли чёрные полосы. Словно там произошёл какой-то взрыв. Нужно посетить это место. Определённо.
***
В холле главного корпуса меня встретил местный медбрат-швейцар. Он проводил до стойки регистрации и попросил подождать. Больница не выглядела как-то необычно. Всё чисто и бело. Кроме медсестры у стойки, вокруг никого не было. Даже криков или голосов не доносилось с разных сторон. Со слов медсестры, сейчас в главном корпусе мало проживающих, да и те совершенно спокойные. Многие врачи в отпусках, поэтому так и тихо. Вернулся швейцар и сообщил, что моя комната готова. На первом этаже одно крыло отдавалось под посетителей. Я и не сомневался, что буду тут один. Где-то, через полчаса зашла медсестра и сказала, что главный врач больницы может меня принять. В этот момент мне позвонили. Это был Роберт. Почему-то голос его дрожал. Я почувствовал неладное. Он сказал, что не сможет приехать из-за срочных дел на работе. При этом надеется, что я смогу найти его сына или какие-то следы. Вот и всё. У меня совершенно не вязался этот звонок. У мужчины пропал сын, он просит его найти. И вдруг, не может приехать, говоря, что дела. Какого чёрта? У него пропал сын.
Я до сих пор не мог этого понять. Пришлось идти к главврачу одному. Его кабинет находился также на первом этаже, но в другом крыле. На своём пути я практически никого не встретил. Палат не было. На первом этаже находились только крупные помещения, как столовая, процедурная, зона культурного отдыха. Мне не совсем нравилось это место.
Главного врача звали Валентино Рокки. Статный итальянец сорока лет. Его кабинет выглядел богато. Он сильно торопился, так как ему нужно было уезжать на какой-то семинар в Цюрих. Поэтому времени он мне выделил немного. Я сразу преступил к главным вопросам.
Мальчика действительно тут видели. Но сначала никто не придал этому значения. Думали, что посетитель. Он всё время спрашивал про своего брата. А когда действительно обратили на него внимание, он пропал. В последний раз его видели в западном корпусе. Полиция уже тут была, но никого не нашла. Один санитар говорил, что видел, как кто-то убегал в близлежащий лес. Но и там поиски ни к чему не привели. Я был удивлён такой безалаберности персонала. Но Валентино пояснил, что уже многие годы больница не имеет своей актуальности. Пациентов становится всё меньше, денег тоже (хотя его кабинет дорогой). Вот никому особо и нет дела до какого-то мальчика. Это меня поражало, но я продолжил задавать вопросы.
Мать Тома действительно лежала в этой больнице. В том странном западном корпусе. Привезли её в плохом состоянии. Женщина ничего не соображала и ужасно бредила. После многих процедур и правильной системы отдыха она стала себя вести более адекватно. Но месяца четыре назад её старое состояние вернулось. Словно лечение было ширмой, а внутри ничего не изменилось. Эмма твердила, что её сын потерялся. А когда приехал Том с отцом, она не узнала его. Сказала, что у неё другой сын. После этого посещения прекратились. Врачи пытались что-то сделать, но безуспешно. При этом женщина всё время стремилась в одну палату на третьем этаже. Ту самую, разрушенную. По её словам, именно там находится сын вместе с человеком, являющимся во снах, либо в виде призрака. Как она умерла, никто не понимает. В палате никого не было кроме неё. До сих пор загадка, как женщина оказалась задушенной.