— Вряд ли вы знакомы со многими иллюстраторами, — с сомнением заметила она.
— Не знаком, но с удовольствием наверстал бы упущенное прямо сейчас.
— Я не готова просветить вас, — отпарировала Дерин. — И должна попросить вас что-нибудь сделать насчет этой… этой неразберихи.
— Вы не готовы покинуть коттедж?
— Конечно нет! — негодующе подтвердила Дерин. — Я провела здесь три дня, и, по-моему, у меня есть преимущество.
— А! Но знает ли Гвинет, что вы здесь? — поинтересовался он. — Ведь это, в конце концов, ее коттедж.
Дерин снова нахмурилась. Интересно, как обстоит дело с юридической точки зрения, если до этого все-таки дойдет.
— Должно быть, знает, — ответила она. — Айвор сказал, что все с ней уладит.
— И когда же это было?
— Четыре, нет, пять дней назад.
— А! Значит, в этом случае у меня есть преимущество. Я все лично уладил с Гвинет пару недель назад.
— Но вы не можете…
— Выставить вас? — спросил он. Судя по его виду, это доставило бы ему удовольствие.
— Наверное, могли бы, с юридической точки зрения, — признала она, и он засмеялся.
— Вы совершенно правы. — Он окинул взглядом неухоженный сад, где в тени большого вяза стоял маленький аккуратный летний домик. — Однако этому можно найти альтернативу. Он жилой?
— Летний домик? — Дерин явно испытывала сомнение. — По-моему, вряд ли. А что?
Больше она не успела сказать ни слова. Он уже шагал по саду. Пес, которого перестали удерживать, скачками несся вперед.
— Выглядит не так уж безнадежно, — заметил Доминик, обращаясь к последовавшей за ним Дерин. Ей не давало покоя то, что она заподозрила.
Домик этот был довольно большой, и он находился в приличном состоянии. Его двери и окна покрасили совсем недавно. Когда Доминик Грегори распахнул дверь, она еле слышно скрипнула. Даже мыши — не говоря о варианте похуже — не кинулись прочь по темным углам. Внутри стоял затхлый запах, но домик давно не проветривали, так что ничего другого не следовало ожидать.
— Довольно уютно, — заметил он, осторожно ступая по доскам пола. — И выглядит довольно прочным.
В домике была одна большая комната, посередине стоял металлический столик и три стула. Была еще одна комната, поменьше и без окон. В углу они увидели груду ржавых садовых инструментов. Он осмотрелся по сторонам. Дерин с подозрением наблюдала за ним.
— Вы… вы же не собираетесь здесь поселиться, верно? — спросила она.
Он обернулся и ухмыльнулся ей:
— Вообще-то собираюсь. Не думаю, что вы захотите разделить со мной ваше девичье ложе, верно?
— Не захочу!
Он пожал плечами:
— Я просто поинтересовался.
— Ну что ж, можете не интересоваться, мистер Грегори. Может быть, я выгляжу немного… немного…
— В стиле «власть цветов»? — предположил он и ухмыльнулся. — Я очень сожалею, мисс Уилльямс.
— Вы и должны сожалеть!
— Но поскольку вы не хотите делиться и поскольку я не хочу лишать себя отпуска, значит, вы не станете всерьез возражать, если я поселюсь в летнем домике, правда?
— Стану, — отпарировала Дерин, — но, как я понимаю, это на вас не подействует.
— Нисколько не подействует, — весело согласился он. — У вас коттедж, у меня — летний домик. Это вполне справедливо, не так ли?
— Я… я полагаю, что да.
Он обернулся и пристально посмотрел на нее:
— Кажется, вы не очень-то гостеприимны? В конце концов, наверное, если бы я обратился к местным представителям закона, они бы признали, что у меня гораздо больше прав на коттедж, чем у вас, и вам в два счета пришлось бы отсюда убраться. Но если подумать как следует, — добавил он с усмешкой, — хорошо зная природу мужчин из Уэльса, вероятно, убраться пришлось бы мне, если бы местные представители закона увидели вас в этом одеянии. Кстати, что это такое, скажите на милость?
— Платье в восточном стиле. Кафтан, — сообщила ему Дерин.
Он изогнул бровь, глядя на нее:
— Вот как? Кажется, я никогда не видел, чтобы то, что известно мне под названием «кафтан», было так к лицу какому-нибудь восточному джентльмену.
— Вообще-то его сшили в Марокко, — сказала Дерин. — Так что он абсолютно подлинный.
— Но исключительно для экспорта, — настаивал он.