— Она из храма имперского Рума! — гордо заявил Гормон.
— Тебе не следовало ее брать.
— Ха! Обожди! — вскрикнул он и снова погрузил руки в сумку. На этот раз Гормон выгреб горсть металлических кружков, и они зазвенели и запрыгали по камням мостовой.
— Это монеты! Деньга! Посмотри, дозорный! На них портреты цезарей!
— Чьи портреты?
— Древних правителей. Ты что, совсем не знаешь историю прежних циклов?
Я с любопытством уставился на него.
— Гормон, ты сообщил нам, что не относишься ни к одной гильдии. А может, ты все же историк?
— Посмотри на меня, на мое лицо, дозорный: могу я принадлежать к какой-нибудь гильдии? Кто решится принять мутанта в свои ряды?
— Тоже верно, — согласился я, разглядывая его золотистого цвета волосы, жирную, словно залитую воском кожу, багрово-красные зрачки, рот с неровными губами. Весь его облик был результатом тератогенного влияния каких-то биологически активных веществ. Он был чудовищем, в своем роде совершенным и даже привлекательным, но все же чудовищем, мутантом, стоящим вне законов и обычаев людей Третьего цикла цивилизации. Места для гильдии мутантов в нашем мире не было.
— Вот, еще!..
Сумка его имела неограниченную емкость — возможно, при необходимости в ее серую измятую пасть можно было запихнуть содержимое всего мира. Гормон извлек из ее таинственной глубины детали каких-то машин, свитки пергамента, непонятный угловатый предмет из коричневого металла — возможно, какое-то орудие труда, три квадратика сияющего стекла, пять листов бумаги — бумаги! — и кучу еще каких-то реликвий античных времен.
— Удачный поход, а, дозорный? Это ведь не случайный набор предметов! Все они переписаны, снабжены ярлыками, указан слой, примерный возраст предмета, место. Здесь тысячи лет Рума.
— Следовало ли тебе брать эти вещи?
— Почему бы и нет? Кто их хватится? Кто в этом цикле думает о прошлом?
— Историки!
— Для их работы материальные предметы просто не нужны.
— А тебе-то они зачем?
— Меня интересует прошлое, дозорный. Я — изгой, но стремлюсь достичь вершин учености. Что тут плохого? Уроду нельзя жаждать знаний?
— Нет, конечно. Ищи что хочешь и пополняй свой научный багаж как считаешь нужным. А это, несомненно, Рум. На заре мы окажемся у его стен… И, надеюсь, найдем чем заняться.
— У тебя могут быть проблемы.
— То есть?
— В Руме дозорных и так слишком много, не сомневайся. В твоей работе нужды там нет.
— Я буду искать милости принца Рума.
— Принц Рума — холодный и жестокий человек.
— Ты знаешь его?
Гормон пожал плечами.
— Я немного слышал о нем. — Он принялся складывать находки в свою бездонную сумку, — Но попробуй попьггать счастья и обратиться к нему. У тебя разве есть выбор?
— Никакого.
В ответ Гормон расхохотался, продолжая с увлечением перебирать похищенные артефакты, а мне было не до смеха. Этот мутант-монстр, человек с нечеловеческой внешностью, этот изгой излучал самоуверенность — и это в нашем непредсказуемом мире! Как он мог быть таким холодным, таким бесчувственно-небрежным? Он не знал, что такое тревога, и издевался над теми, кто испытывал опасения.
Гормон сопровождал нас уже девять дней: мы встретили его в древнем городе, у подножия вулкана на берегу моря. Я не предлагал ему присоединиться к нам, можно даже сказать, что он набился нам в компаньоны, но я не мог отказать Аулуэле и согласился на его присутствие. В это время года на дорогах темно и холодно, по окрестностям бродит много опасных хищников, и потому для старика и девушки не было и не могло быть лучшего спутника, чем сильный и здоровый мужчина, пусть и со специфической, как у Гормона, внешностью. Однако порой я жалел о своем решении, и сейчас как раз настал такой момент.
Я медленно побрел обратно к своей тележке. Гормон окликнул меня, словно только теперь до него дошло:
— Послушай, я что, прервал твой дозор?
— Да, помешал. — Я постарался ответить помягче.
— Жаль. Начни снова. Не буду мешать. — И он улыбнулся своей поразительной улыбкой — одной половиной лица, — полной такого очарования, что все подготовленные ругательства так и остались невысказанными.
Я снова коснулся кнопок, установил контакты с узлами и проверил настройку шкал, однако войти в состояние дозора никак не удавалось — я оставался настороже из-за присутствия Гормона, я боялся, что он, несмотря на свое обещание, снова вломится в мою сосредоточенность в самый болезненный момент и разрушит ее. Я отвел взгляд от аппаратуры — мутант стоял на противоположном краю дороги и смотрел вверх, разыскивая Аулуэлу. Заметив, что я обратил на него внимание, он спросил: