На ватных ногах Мансур прошёл к туалетной комнате, открыл дверь и зашёл, заперев её на щеколду. Затем он сел на унитаз и зажал руками свои уши…
Олеся тут же среагировала. Она отстегнула ремень и подскочила к визжащей женщине.
- Успокойтесь, пожалуйста! Сядьте на место!- попыталась она посадить пассажирку.
Но та упиралась.
- Вы, с ума сошли!- воскликнула женщина и её бледные губы дрожали,- у вас самолёт горит, а вы, мне садиться предлагаете?!- она взвизгнула и всплеснула руками.
Весь салон загудел. Все пассажиры повскакивали с места, кто- то открыл багажную полку и полез за своим чемоданом.
- Сядьте все!- вдруг рявкнула Олеся.
У неё это получилось громко, так требовательно, грозно, что все затихли.
Самолёт тем временем подъехал к взлётной полосе.
Олеся, провожаемая взглядами авиапассажиров, подошла к панели бортпроводников и, взяв трубку доложила: «Говорит старший бортпроводник Олеся Бестужева, у авиалайнера обнаружен огонь в правом сопле двигателя, задымления в салоне авиалайнера нет, дым вне салона самолёта, пассажиры…- тут она посмотрела на притихших людей в салоне авиалайнера,- у нас паники нет, отрапортовала она».
Через две секунды все услышали с облегчением голос командира Боинга: «Вас понял, полёт прекращаю, объявляю эвакуацию!»
- Внимание!- Олеся стояла и смотрела на этих людей напуганных огнём, полыхавшим за правым бортом их самолёта,- паника нам не нужна! Огонь вне нашего салона, поэтому мы сейчас организованно все эвакуируемся с запасных выходов. Прошу вас, соблюдать спокойствие и пропускать вперёд женщин и детей.
Мила уже открывала выход с левого борта авиалайнера, ей помогал мужчина пассажир, место которого было рядом.
Анико и Олеся вдвоём открыли аварийный выход в начале салона. Как только дверь открылась, тут же выстрелил надувной трап. Он с шипением воздуха внутри себя, надулся, как мячик и первые пассажиры стали скатываться с него как с детской горки.
Анико и Олеся помогали женщинам и пожилым людям спуститься с этого трапа, подсаживая их.
- Ты, Мансура не видела?- спросила мимоходом Олеся.
- Нет,- пожимая плечами и оглядывая пространство салона, ища его, в толпе эвакуирующихся, ответила Анико.
- Куда он запропастился?- недоумевала старший бортпроводник.
Тем временем в кабине пилотов шли переговоры с диспетчером о подаче машин пожарной и скорой помощи. Через три минуты Дэниелу доложил диспетчер, что пожарные прибыли для тушения двигателя.
Чёрный дым застилал кабину пилотов. Он клубами вырывался из- под крыла и небо над авиалайнером потемнело от копоти.
Дэниел открыл дверь кабины и увидел, как бортпроводники эвакуируют последних пассажиров. В салоне самолёта через пять минут никого не осталось кроме командира авиалайнера, его второго пилота, бортинженера и бортпроводников.
- Олеся, как у вас? Всех эвакуировали?!- крикнул Дэниел.
Олеся посмотрела в открытую аварийную дверь. От надувного трапа бежали последние пассажиры мужчины по направлению к зданию аэропорта.
- Да, все в порядке, командир! Эвакуация прошла по плану!
- Тогда давайте и вы вслед за ними!- скомандовал он.
Анико и Мила сев на ягодицы съехали вниз по надувному трапу.
- Я сейчас,- вдруг метнулась Олеся.
Она пробежала по всему салону авиалайнера в хвост и огляделась. Мансура нигде не было.
- Ты, что там капаешься?- услышала она голос Дэниела.
- Сейчас, я иду! Надо кое- что проверить,- уже сама себе сказала Олеся.
В салоне запахло дымом. Весь Боинг окутало им, и он сейчас был похож на грозное чёрное облако.
Олеся закашлялась, затем дёрнула дверцу одной из туалетных комнат, заглянула, никого нет. Затем она повернулась и дёрнула следующую дверь. Та не поддалась. В маленьком окошке горело красным «занято».
- Мансур! Выходи!- закричала она, стуча кулаком в дверь.
В ответ ей была тишина.
Олеся подбежала к шкафчику и, раскрыв его, схватила ключи от туалетных комнат, вставив в замочную скважину, повернула ключ и открыла дверь.
На унитазе сидел Мансур, зажавший свои уши и бледный как полотно.
- Мансур! Ну, что, ты?! Пойдём, нам пора!- Олеся схватила его за локти и приподняла с крышки унитаза.
Молодой человек оказался таким податливым и лёгким, как будто это был не мужчина, а ребёнок. Ей некогда было обращать на это внимание.
- Всё хорошо, слышишь? Всё хорошо. Уже всё прошло,- шептала она ему почти на ухо,- пойдём со мной, нас уже ждут.