Анико сначала была испугана, но затем её мысли вдруг унеслись к Патриции. Ей стало жаль, что она вот так погибнет, и никогда не сможет быть с той, в кого влюбилась совсем недавно. Почему жизнь так жестоко с ней обошлась? Её поиски самой себя затянулись, а когда она поняла кто она и встретила родственную душу, то как же жаль терять жизнь сейчас, когда, казалось бы, живи и радуйся, наслаждайся любовью со своим дорогим, единственным нежным существом. И как же жаль, что Патриция будет страдать из- за того, что она умрёт. На глазах молодой женщины появились слёзы, но она тут же их утёрла, чтобы не злить этого противного страшного араба, со злыми глазами, зыркающими на них.
Мила уже не плакала. Глаза её высохли и её лихорадило. Все мысли были только о Михаиле, больше ни о чём она не могла думать. Она не боялась, потому, что два года назад у неё был похожий случай, но только там был пьяный и невменяемый мужик, который на борту самолёта затеял драку и взял её, Милу в заложницы, приставив к шее женскую шпильку. Конечно, Мила от этого бы не умерла, но поранить он её мог основательно, а учитывая то, что в районе шеи находится сонная артерия, то всё могло закончиться для неё плачевно. Тогда она испугалась. У неё не было опыта в таком из ряда вон выходящем случае, а сейчас ей было за кого бояться, за Михаила, любимого и ненаглядного, лежащего в крови. Сердце её сжималось от горя, но она не позволяла себе думать о том, что он умер. Михаил уже долго не двигался, и это сводило молодую женщину с ума от горя.
Олеся Бестужева держала себя в руках, не позволяя паническим мыслям плодиться у себя в голове. Она как Мансур пыталась найти выход из положения. На память ей пришла последняя встреча перед её рейсом в Абу- Даби с Константином Тамасом и его приглашение прогуляться.
«Как же это было давно, но нет, это было всего пару часов назад,- пронеслось в её голове,- а он будет меня ждать, но видно судьбе было так угодно, что я никогда не стану его,- тут она разозлилась сама на себя,- чего это я хороню себя заранее! Я русская! А поэтому не сдамся! Выход должен быть, только нужно подумать хорошенько».
Арабы продолжали вести переговоры, иногда срываясь на крик, когда у них не получалось достигнуть желаемого.
- Не применяйте оружие в салоне, можем повредить его герметичность, а самолёт нам нужен,- понял Мансур из всего сказанного арабом, который по- видимому среди них был лидером,- позже подумаем, как открыть дверь кабины,- продолжил их лидер,- самое главное присматривайте за мужиками, бабы нам не помеха.
Мансур исподтишка внимательно следил за бандитами, стараясь ни чем не выдавать своего интереса и то, что он немного понимает смысл сказанного ими.
Переговоры затягивались, а арабы стали злиться. Прошло два часа.
Мансур оценил дислокацию бандитов: один возле женщин, четверо возле выхода из салона, топчутся у закрытой двери, периодически выглядывая в иллюминатор. Итого пятеро, почти по одному на каждого из мужчин командного состава, Михаил не в счёт. С его ранами он не боец.
«Лишь бы женщины среагировали правильно,- пронеслась у него мысль,- а мы справимся».
- Будем драться, командир,- тихо, одними губами прошептал Мансур, слегка прикоснувшись своей ногой к ноге Дэниела, чтобы тот обратил на него своё внимание.
- Будем, - так же тихо сказал он,- надо выждать удобный случай.
Удобный случай подвернулся. Бандиты тоже люди и ничего человеческое им не чуждо. Тот, который был возле женщин, захотел в туалет. Он на арабском что- то сказал своим, те в ответ кивнули, не оборачиваясь к нему и продолжили свои переговоры, а бандит направился в туалетную комнату.
Подойдя к ней, он отодвинул раздвижную дверь гармошку и зашёл внутрь, но так как туалетное помещение было мало, то автомат, болтавшийся за его спиной, мешал сделать ему своё дело. Автомат дулом цеплялся за мойку и не давал возможности развернуться. С горяча, пробубнив на своём языке ругательство, араб снял с себя автомат и положил на сидение рядом с дверью.
Как только он это сделал и вошёл в туалет, Мансур понял: вот оно! И вскочил на ноги...
Глава 20.
Когда Константину Тамасу сообщили, что один из их Боингов захвачен террористами в Абу- Даби, то он сначала не поверил.
- Быть такого не может,- ответил он своему секретарю, женщине лет пятидесяти пяти, принесшей ему официальный документ от властей Будапешта, где чёрным по белому было прописано всё от и до.
Константин Тамас снова перечитал этот документ. Ошибки быть не могло. Именно на этом авиалайнере Олеся Бестужева работает старшим бортпроводником и это её рейс. Внутри у него всё похолодело.