Злость и противоречия копились во мне, я начала терять над собой контроль. Рана на шее внезапно резко заболела, еще болело плечо и где-то глубоко внутри. Вадик что-то говорил, может, даже кричал. Я его не слышала и не хотела слышать.
Я вертела головой, пытаясь найти какую-то зацепку, чтобы удержаться в сознании, но ничего подходящего не было, лишь люди и серые дома. Я попыталась вздохнуть — быть может, морозный воздух помог бы мне? Но нет, ничего не помогало. Боль внутри усиливалась, она затмила боль в плече и шее и постепенно поднималась по спине. Голова закружилась, я ослабла.
Вдруг теплая волна прокатилась по всему моему телу. Ударила в голову, и я словно опьянела, мне стало легко и совершенно безразлично то, что происходило сейчас между мной с Вадиком. Тепло перетекло в плечи, они наполнились какой-то непонятной энергией. Руки сами по себе сжались и резко выпрямились. Я толкнула своего обидчика с такой силой, что он в буквальном смысле отлетел от меня на пару метров, ударился спиной о железный заборчик, который огораживал газон, а потом головой об остроугольный бетонный бордюр.
Вадик лежал и не подавал признаков жизни. Соседи заохали и стали звонить куда-то, наверное, в скорую. Я стояла в шоке от того, что произошло. Я не хотела такого. Но он меня довел, и Рино, черт его побери, наверняка знал, чем наделил меня через свой укус, и просто наблюдал!
Я подошла к Вадиму и перевернула его на спину. Все его лицо было в крови. Кровь, как и раньше, вызывала у меня отторжение, мне не хотелось слизнуть ее и тем более выпить. Это успокаивало. Глаза Вадика были открыты, он посмотрел на меня. Это радовало. Спустя минуту он ожил совсем. Сначала стал кряхтеть и стонать, а потом сумел подняться и, держась за голову, проклиная меня и покрывая ругательствами, кое-как дошел до машины. Сел, завел ее и задом въехал в другой заборчик. Послышался скрежет металла и звон разбившихся стеклянных фар. Но Вадика это не остановило — старая «Волга» с ревом выехала из двора.
Я стояла в шоке, женщины перестали звонить и стали разбредаться по своим делам. Кажется, они были довольны развитием ситуации. Я вспомнила, что видела Рино, и пошла его искать. Слишком много у меня к нему накопилось вопросов.
Но Рино нигде не было. Я подошла к знакомой соседке с коляской. Женщина жила в соседнем подъезде и, кажется, знала всех вокруг.
— Жанна, здравствуйте.
— Здравствуй, Марта. С тобой все в порядке?
— Да, все хорошо. И с этим придурком тоже, надеюсь, — улыбнулась я, чтобы сгладить впечатление о конфликте. — А вы не видели тут молодого человека? Он без шапки был, у него волосы немного вьются.
— Нет, никто похожий не появлялся.
— Странно… Спасибо.
— Не за что.
Я развернулась и пошла домой. Очевидно, я схожу с ума. Может, пора лечь в больницу, там меня поправят? Это же просто невообразимо! Препод — вампир, Рино — вампир, я теперь тоже вампир и чуть не убила своего бывшего парня. Мне мерещатся люди, за мной гоняются тени. Сейчас приду домой и попрошу маму вызвать скорую. Пусть меня прокапают чем-нибудь. Пусть я буду лучше лежать овощем, чем вот это все.
С облегчением от принятого решения я поднималась по лестнице.
Впрочем, дома не считали, что я сошла с ума. Мама сказала, что это просто переходный возраст, первая любовь, гормоны, и все образуется. Отчим только посмеялся и сказал, что вампиры пусть приходят в гости, он их любит. А сестренка принесла градусник и таблетки парацетамола, стала трясти им со словами «давай померим температуру, дорогая». А когда я померила — сказала, что я здорова, и потащила меня в комнату.
— Я тебе верю, Марта, — сказала сестра, когда мы заперли дверь.
— Почему?
— Я не до конца рассказала тебе про ту ночь… Когда дома стало холодно, я тихонечко встала с кровати и пошла проверить тебя — может, тебя надо было укрыть или что-то такое. Твоя дверь была закрыта, я тихо приоткрыла ее. Там стояла ты, совсем нагая, окно было открыто, из него дул ветер и летел снег. Сзади тебя стоял парень с большими серыми крыльями, но он был одет. Я сначала сильно испугалась, а потом подумала, что это твой друг, и вы так с ним проводите время. В общем, я не стала тебе или кому-то еще рассказывать. Но я долго не могла уснуть. И я не слышала, как он вышел.
— Но и окно было закрыто, Настя! — удивилась я. — Он словно растворился, получается.
— Нет, Марта. Когда я совсем замерзла под утро, я снова тихонько заглянула в твою комнату. Ты лежала на кровати одна и крепко спала. Я тихонько укрыла тебя и закрыла окно, чтобы ты не простыла. Поэтому я принесла тебе сегодня градусник и парацетамол. Оставался только один путь отсюда — через окно. Но тут высоко, чтобы вот так туда-сюда лазить. А значит, крылья у него не игрушечные.