А спустя этот час он отправился в штаб-квартиру чернокрылых, чтобы рассказать о полученной информации.
— Алекс, я встречался с полицейским, который ведет дело о пропаже людей. Важно их найти. И вернуть живыми. Рино сделал своими адептами слишком много местных — счет идет на десятки, если не на сотни. Если мы просто уничтожим их с помощью борщевичной браги, у нас будут очень большие проблемы.
— Согласен с тобой. Что остальные по этому поводу думают? — спросил Виктор.
— Я считаю, мы должны использовать борщевик, чтобы ослабить защиту вампиров и упырей, загнать их в угол. Но после надо как-то вернуть людей к их нормальной жизни…
— Это невозможно, — перебил его Алекс.
— Ну мы раньше думали, что лишить вампиров естественной защиты от света тоже невозможно. А сейчас проблему решили. Возможно, и тут решение найдется. У нас есть научная база, в конце концов.
— Сомневаюсь… слишком это сложно, Виктор. А самое главное — долго. Анна, что ты думаешь?
— Я думаю, что принять такое количество вампиров в клан чернокрылых мы точно не можем. Мы должны запустить процедуру сепарации. Когда мы с Рейнджером убьем Рино, его деструктивная связь с его упырями оборвется. Виктор на правах двойника должен будет выстроить с ними конструктивную связь, сепарировать их от негативного влияния жажды. Те, у кого будут последствия, пройдут реабилитацию в нашем центре. Мы постепенно отфильтруем им кровь. После этого они вернутся к обычной жизни и будут думать, что это просто была клевая тусовка с некачественным алкоголем.
— Ох, — вздохнул Виктор, — я сам-то кое-как сепарировался. А тут сотня молодых людей…
— Ну ты же педагог. Ты же работаешь с людьми в таких масштабах. Ты определенно справишься, потому что у тебя нет другого выбора. В противном случае они погибнут от солнечного света, и мы, вероятно, окажемся в качестве подозреваемых, потому что слишком много людей в городе знают о наших особенностях, — сказал Алекс.
— Логично, — согласился Виктор, опустив глаза. — Я должен им помочь. Остальное-то сможете сделать?
— Можешь на нас положиться, — ответила Анна. — Не бойся, Виктор, это твое призвание. Ты даже лучше нас можешь с этим справиться. Если что, мы поможем.
— Спасибо, — кивнул Виктор.
***
Когда Рино ушел, я поняла, что испытываю сильную жажду его крови. Хочется не просто испить ее, а видеть, как она покидает бледное бездыханное тело этого негодяя. Я желала ему смерти, ненавидела его так сильно, как никого раньше. От этого все мое тело наполнилось тяжестью. Она текла по венам и стучала в висках. Сдавливала голову словно тисками. Руки опускались, ноги еле-еле передвигались. Спина ныла, словно я взвалила на себя тяжкий груз ненависти. Сердце ускорялось, пыталось вернуть моему организму легкость и свободу движения. Но и его пронзала боль предательства и разочарования. Стало трудно дышать, и тогда я выбежала на улицу.
До рассвета еще оставалось время. Я понимала, что лучи утреннего солнца меня погубят, потому что жажда и страх овладели разумом и телом. Невозможно взять и простить или просто забыть. Ни Рино за то, что он сделал со мной и Вадиком, ни себя, ведь я была недостаточно аккуратной, позволила всему этому случиться. Оставалось не так много времени, чтобы в последний раз увидеть тех, кто мне больше всего дорог. Свою семью.
Транспорт еще не ходил. Я пошла по темной улице туда, где маячили далекие огни жилых высоток. Вдали виднелся длинный шпиль на башне университета.
Вскоре стих грохот, доносящийся из-за толстых стен постройки, где обосновался Рино. На улице было холодно. Я не знала, дойду ли по такому морозу. Это было опасно, но и остановиться, вернуться тоже невозможно. Телефон давно разрядился, а машины по этой пустынной улице не ездили. Да и садиться к кому попало, если у тебя осталось не так много времени на самые важные в твоей жизни дела, было бы слишком рискованно.
Тишина окутывала ночной город. Снег хрустел под ногами, где-то вдалеке шумели машины. Я шла долго, замерзла и устала, но все-таки вышла на свою улицу. До дома оставалась пара километров. Здесь было как-то спокойнее, светились огни фонарей над засыпанными черной крошкой тротуарами. Где-то в окнах горел свет — и кому сейчас не спится, интересно? Таким же странным личностям, как я? Или, может, кто-то уже проснулся и собирается на работу?
Я тоже хотела бы работать. Просто работать, уходить каждое утро и вечером возвращаться. Сидеть с чашкой чая, укутавшись уютно в теплый плед, смотреть что-нибудь по телевизору и закусывать свое одиночество какой-нибудь вкусняшкой. Или, может, я была бы не одинока, а нашла бы простого парня, без заморочек. Пусть бы он выпивал и ходил к друзьям по выходным, как все, лишь бы потом возвращался домой и садился рядом на диван смотреть в мерцающий экран. Наверное, это не так уж и плохо.