— Вы что же, товарищ Киселев, опаздываете? — сделал Кешке замечание инструктор крайосо.
— А я собирался, — оправдывался Кеша и торопливо схватил свой ящик.
Делали последние приготовления. Кропотливо укладывали запасные части моделей, клей, бумагу, бамбуковые палки, проволоку, резину для моторов — на всякий случай, Во время состязаний все это могло понадобиться, а уж там искать негде, да и некогда. Лучше уж заранее обеспечить себя всем необходимым.
В углу стояло, завернутое в чехол, знамя Центрального совета Осоавиахима, завоеванное ребятами для Западной Сибири на всесоюзных состязаниях в прошлом году.
В этом году придется здорово драться за него — моделизм сильно развивается и у сибиряков могут оказаться сильные противники.
— Ну, товарищи, как знамя? Будете уступать? — подзадоривает ребят инструктор.
— Шиш, — не выдерживает Кешка тона и, спохватившись, прикусывает язык.
— Нет уж, дудки, обратно привезем, — уверенно говорит Толя, — неужели же сдадимся кому-нибудь? В этом году нашего полку ведь прибыло. Да и рекорды наши тоже еще никем не перебиты.
— Не говори «гоп», пока не перескочишь, — заметил осторожный Паня, — а то понадеемся и провалим о треском.
— Эх, жалко, Жеська не едет, — пожалел Костя. — Если бы не разбилась — ее бы, наверное, тоже взяли в Москву, правда, товарищ начальник?
— Конечно. У нее очень хорошие результаты могли быть, модели сделаны прекрасно. Кстати — как ее здоровье?
— Мы у нее были на-днях. Говорит — поправляется, скоро будто выйдет из больницы.
— Срослись кости?
— Наверное. Она ведь уже долго лежит. Мы ей из Москвы напишем все подробно.
— Напишем обо всем подробно! — обещали ребята приятелям.
— Обо всем будем писать! — успокаивали домашних и еще, и еще раз кричали из окон уходящего на запад поезда:
— Напишем! Пока!
Как хороший бегун, работает локтями-рычагами паровоз, пыхтит, посвистывает, кряхтит — тащит ребят через степи, леса, горы к сердцу родной страны — в Москву.
Вот она — в дымке трудовых забот, шумная, говорливая, умная, замечательная Москва! В синих, одинаковых комбинезонах, с белыми металлическими крылышками на голубых петлицах, с длинными желтыми ящиками в руках выходят на перрон сибирские моделисты. Конечно, им очень хочется поглазеть по сторонам огромной Комсомольской площади, но они сохраняют очень деловой и важный вид: как же, ведь они не шуточки приехали шутить, а на всесоюзные состязания моделистов.
Их ждут. Впереди них добежала до Москвы весть о побитых сибиряками мировых рекордах. Им подают машину, их мчат в общежитие, кормят до отвалу, ласкают, расспрашивают. Добрый десяток корреспондентов и фотографов пристает к ребятам с расспросами и снимками. Не дают покою до самого конца состязаний.
Надоело! Ну, что ж, что 4 всесоюзных рекорда и один мировой побили сибиряки? Дело большое! Они же вон сколько времени работают над моделями. И ничего удивительно нет, что знамя Центрального совета опять сибиряки забрали, а не киевляне: сибиряки привезли точно расчитанные модели, а киевляне на красоту только налегли. И незачем надоедать. На что уж Толя спокойный парень, а и тот обозлился: пришла к ним в общежитие одна журналистка и давай исповедывать: что, да кто, да как. Отвечал ей, отвечал Толя, а потом встал и вежливо попросил:
— Я уж больше не могу говорить. У меня очень болит живот. Повернулся и ушел.
Очень смутился тогда инструктор, сопровождавший ребят, а журналистка — хоть бы что: за других ребят принялась. Вот расскажи ей — как модель делал, да как она летает.
А что, разве не видела она, как толькина модель целых 500 метров летела, да такая красавица, что все охали чуть не целый день?
А как улетели кешкины и панины модели — тоже ведь, видела, а спрашивает. Как гнались за шуркиной моделью — небось, тоже видела, смеялась еще. Чего же спрашивать?
Совсем рассердились ребята и по одному стали спасаться — кто во двор, кто в уборную, а кто спрятался между койками.
А тут еще иностранцы одолевают. Приехали на аэродром инженеры-американцы с авиозавода, обступили ребят, тормошат переводчика, щелкают фотоаппаратами.
— Панька, ты им шибко-то не рассказывай, — предупреждает потихоньку Кешка, — а то они, может, шпионы какие.
— Вот дурак! Чего им модели-то шпионить?
— Да-а, а не слыхал, как вон киевскому парнишке уже даже приглашение прислал буржуа один?
— Какое предложение?
— А быть у него компанионом на заводе. Лишь бы только модель заполучить безмоторную.
— Врешь ты, поди, — не верит Паня, дергает за рукав инструктора и тихо спрашивает: