***
– Мама, мы с Кай ходили за Дальнюю речку. Видели там ежей, у нас они почему-то редко бегают. А еще в лесу нашли гнездо с птенцами. Мы их не трогали, не переживай. Там много земляники растет, дикой. А еще сиреневые кусты, которые так пахнут! Хочешь, я тебе принесу в следующий раз?
– Син, – мать слушала и гладила его по волосам.
– Нет, ты только послушай, в том лесу можно найти разные трофеи, так их Кай называет. Это вещи, оставшиеся от Древних. Мы правда сегодня ничего не нашли, завтра снова попробуем.
– Син…
– Мама, ты только никому не рассказывай, хорошо? Ба это может не понравиться. Кай даже маме не рассказывает, но я очень-очень хотел поделиться. А знаешь, как мы речку перешли? Там же моста нет, но Кай нашла место, где нам по колено. Мы одежду подобрали и перешли. Вода ледянющая была! Но мы потом быстро высохли.
– Син, – печальный вздох. – Пожалуйста, будь осторожен.
***
В пещерах Старух было прохладно. Наверное, из-за ледяного взгляда Ба. Она велела всем матерям привести детей на срочный сбор. Обычно ничем хорошим это не заканчивалось.
– Око поведало мне, что некоторые из вас бегают за его пределы, – начала Ба Лёк строго. Син вжал голову в плечи. – Око проверяет вас, насколько вы послушны, насколько преданы. Оно не хочет, чтобы вы покидали земли, но и приставить к вам взрослого не велит, чтобы вы привыкали к самостоятельности.
Мало кто решался поднять голову и взглянуть на грозную Ба. Син смотрел на ее ноги.
– Я расскажу вам легенду, – продолжила Ба Лёк. – Немногие из вас знают, что произошло с Ба Чомой, которая теперь не может ступить и трех шагов из пещеры. По молодости она очень любила бегать за границы Ока, нарушать запреты. И Око наказало ее сразу после Обряда. Такое случится с каждым, учтите это.
Син сглотнул и покосился на Кай. Та единственная смотрела на Ба без страха.
***
После сбора он нашел её на месте их первой встречи, на холме. Где-то высоко в небе пели птицы.
– Кай, что теперь будем делать? – Син упал рядом с ней на траву.
– Я менять ничего не собираюсь, – гордо, по-взрослому проговорила она. – У меня всего пять лет осталось, если не меньше. Скорее всего, через два года мне найдут работу или чего похуже. И времени совсем не останется.
– А ты не боишься, что станешь, как Ба Чома?
– Нет, не боюсь. Вранье это все.
Син быстро огляделся, не подслушивает ли кто. За такие слова могут и выпороть. Но никого не было, только вдали играла компания ребятни помладше с каким-то взрослым.
– И чудовища тоже вранье? – тихо произнес он, глядя на горы.
– Нет, с чего бы? – она обхватила колени руками. – Должна же быть причина, почему нам туда нельзя.
– Нам туда можно, – подумав, сказал Син. – Это взрослым нельзя.
– Верно, – тихо отметила она и Син, ожидавший услышать привычное «глупый», улыбнулся.
***
– Мам, а ты же всегда слушалась Око?
– Конечно.
– А почему тогда оно не пускает тебя далеко? Ты ведь была хорошей.
– Значит, не была, Син, – сонно проговорила мать. – Может быть, я сделала что-то неправильное. Оку виднее.
***
Ему приснилось, что он стал птицей. Он взлетел мимо Ока, устремился в небо, и щеки обожгло ветром. Сверху селение показалось крошечным, как на ладони, а люди, как термиты. Все работали в поле, лесу и на речке, в небо никто не смотрел, а Син очень хотел, чтобы они увидели, как он умеет. Он позвал маму, но она не услышала, была слишком далеко или слишком занята. Тогда он полетел к горам, желая узнать, что же там, за ними. Но чем ближе подлетал, тем дальше они становились, словно отказывались встречаться с Сином. Казалось, он летит на месте. Подумав, Син обернулся, но селения не увидел. Вокруг было только чистое поле и небо на горизонте – ни деревца, ни речки. Горло сжалось от страха, стало тяжело дышать. Син полетел обратно, чувствуя, как болит все тело от долгой дороги, но селение не появлялось, будто он все это время летел совсем в другую сторону. Он все махал руками-крыльями, чувствуя, как нарастает отчаяние, и пытался кричать.
Он проснулся от холода, тело болело и ломило так, что хотелось порвать его на лоскуты, а руки и ноги вырвать с корнями. Мама суетилась рядом, успокаивала, просила выпить пахучий настой, что-то говорила и гладила по голове. Потом пришел Де Гун, начитал заговоры. Син то погружался в сон, то вылетал из него, как птенец из гнезда. Сон был одним и тем же – он продолжал полет, то разворачиваясь к горам, то устремляясь обратно, к Оку.
– Чем ты его так разозлил? – прогундел Старик перед тем, как уйти.
Син подумал, что знает ответ.