У стражников, однако, интересы были прямо противоположными. Храмовые были вооружены лишь мечами, но у городских имелись пистолеты. Нестройно захлопали выстрелы. Меня удивило это сопротивление — уж, наверное, на кораблях приплыло не меньше сотни воинов, дорготцам следовало бежать… С другой стороны, дали бы им убежать? В обычных условиях — конечно, но теперь, когда они собирались поднять в городе тревогу, их бы скорее перестреляли в спину! Первый корабль уже подходил к берегу, и я видела изготовившийся к высадке десант.
Стражники все еще держали меня, но хватка их непроизвольно ослабла, ибо все внимание было переключено на вражеский корабль. У меня был выбор — или принять сторону дорготцев, обрекших меня на смерть, и предложить им помощь, которая была для них теперь совсем не лишней, в обмен на помилование, или встать на сторону их врагов, от которых вообще неизвестно, чего ожидать. Я не колебалась ни мгновения. Рывком я расправила крылья и со всей силы хлестнула ими стоявших сзади стражников, одновременно рванувшись вперед. Мне удалось высвободить из захвата обе руки. Я подхватила свой камень и в развороте ударила им ближайшего стражника по голове.
Он был в шлеме, но удар пришелся в незащищенную скулу, и я услышала, как хрустнули кости. Следующего я ударила в грудь. Под его синим церемониальным плащом не было доспеха, и он завалился назад как минимум с парой сломанных ребер. Продолжая двигаться, я бросилась под ноги третьему. Когда он рухнул с переломанной голенью, в моей левой руке уже был меч, оброненный его предшественником, а сама я, лежа грудью на камне и упираясь пальцами ног в землю, отчаянно сдирала концами крыльев тесную юбку. Пара движений мечом — и веревки, удерживавшие камень, разрезаны; как раз вовремя, чтобы увернуться от двух других стражников, бросившихся ко мне! Юбка все еще была у меня на бедрах, но, перекатившись на спину, я саданула ближайшему врагу пятками в живот и, пока он ловил ртом воздух, наконец избавилась от мешковины.
Вот теперь, вскочив с мечом в руке, я могла продолжать разговор на равных. И даже более чем, ибо наконец поняла, как использовать крылья в ближнем бою. Это было что-то вроде вдохновения…
Четверо стражников валялись вокруг, мертвые или серьезно раненные, еще один, уворачиваясь от моего меча, сорвался с обрыва в воду. Последний из шести предпочел бежать; спасались бегством и его сограждане, израсходовавшие боезапас, а за ними, размахивая широкими прямыми мечами, гнались десантники с корабля. Издав грозный боевой клич, я помчалась с бугра, присоединяясь к погоне. Точнее, возглавив ее, ибо была ближе к дорготцам, чем приплывшие.
Мною двигала не только жажда мести. Я не знала, как эти корабельщики относятся к крылатым, но собиралась зарекомендовать себя с лучшей стороны. Конечно, вздумай я сейчас просто убежать в лес, вряд ли кто-то стал бы мне препятствовать. Но бегать голой зимой по лесам, пусть даже и с мечом, — нет уж, как говорят в Ранайе, предложите это своей йупе.
Расстояние между мной и врагами довольно быстро сокращалось. Бегать босиком по пересеченной местности не слишком удобно, зато мне не приходилось путаться в полах тяжелой хламиды. Готовясь к бою, гантрусы, конечно, одеваются удобнее, но в данном случае даже на стражниках были длинные церемониальные наряды. Первым я настигла одного из зевак — громко пыхтевшего коротышку. Я рубанула его мечом и побежала дальше, не останавливаясь. Мелькнула мысль забрать его одежду, хотя бы обувь, но — некогда, надо перебить врагов, прежде чем они добегут до ворот Доргота! Еще один любитель смотреть на казни крылатых упал с разрубленным плечом. А вот и один из чиновников… Получай, тварь!
Первые крики агонии лишь подхлестнули бегущих, но вот кто-то из стражников догадался обернуться и увидел, что основные силы врага еще далеко, а урон арьергарду наносит всего лишь та самая крылатая девчонка, которую они только что чуть не утопили. Он крикнул об этом и остановился, разворачиваясь. Он не видел, как я орудовала на бугре, и рассчитывал справиться со мной один.
Наши клинки скрестились сперва в верхней, потом в нижней позиции. Тут-то я хлестнула его крылом по глазам, а когда он инстинктивно зажмурился и отшатнулся, нанесла ему прямой колющий в грудь.
Обернувшись на мгновение, я отсалютовала мечом своим потенциальным друзьям и побежала догонять врагов.
На этот раз меня попытались остановить сразу трое. Первый, правда, атаковал решительно, надеясь покончить со мной одним ударом. Удар был действительно страшной силы — я бы не смогла его парировать, но для такого удара ему потребовался слишком широкий замах, так что я десять раз успела вычислить направление и легко уклонилась, тут же перерубив ему кисть мечом, а в следующий миг мой клинок перерезал горло противника. Но двое других были опытнее и задали мне серьезную задачку. Как чертовски прав был отчим, заставлявший меня учиться меч-ному бою!