Праведный Артём Валерьевич. Все виды компьютерного сервиса.
Иллюзорная ненастоящая жизнь.
Иногда мне снится, что я лежу в кресле и вокруг куча проводов…
Может, это и есть «реальность»?
Может, так. Может, нет.
И здесь провода. Много проводов.
Кай присел на заправленную кровать – это единственное в квартире, что пребывает хоть в каком-то порядке.
Что-то он там застрял…
Глаза Кая устало прикрылись, и он широко зевнул – до хруста за ушами.
- Мелкий?
Артём замер в дверях с дымящейся кружкой в руках.
Надо же… вырубился! Это нормально. День выдался очень непростой.
Артём поставил на стол ставший ненужным чай, вытащил из-под горы одежды на одном из кресел плед, развернул и прикрыл свернувшееся клубочком тело.
…мммммм…
Кай слабо пошевелился и перекатился на спину.
…хррыыы…
Рот приоткрылся, послышался слабый храп.
… и правда… кот…
Ну вот, опять!
Артём ухватил двумя пальцами и потянул за торчащее из ворса свитера белое пёрышко…
Не боишься выдать себя…?
… повертел его в руках.
Линька у меня зимняя, что ли?
…Ффуууух…
Перо мягко опустилось на бежевые и коричневые клетки пледа.
Спи, маленький ангел. Пусть тебе приснится большой и прекрасный мир. Не иллюзорный.
Забирая жизни
VII
Забирая жизни.
Мне говорили разные люди:
Жизнь - это полосы разного цвета.
И если мы не были, значит мы будем
Так же, как будет зима после лета.
Мне говорили не однократно
И между прочим и между делом
Мне говорили: жизнь это пятна,
Черные пятна на чистом и белом,
А я говорил: "Очень приятно!"
Воскресение «Мне говорили»
Мелкий, дурья ты голова! Взял бы да разбудил! Я бы помог тебе добраться до дома.
Это, конечно, недалеко, но и не так, чтобы на соседней улице – минут пятнадцать-двадцать неторопливым прогулочным шагом.
Артём отключился там же, где прикорнул вечером – за компьютером, а когда открыл глаза, то обнаружил начавшее светлеть за окном небо, 4:35 на часах и пустую кровать. Кай ушёл. Гудини чёртов. Даже не почувствовал.
Мелкий… мелкий… я ж за тебя отвечаю…
Ломай теперь голову, как он добрался и всё ли в порядке.
Хрусть…
Хрусть…
Хрусть…
Ночью выпал лёгкий снежок – что-то рановато в этом году.
Артём поднял голову, закрыл глаза, принюхался… Снег… пахнет… холод… пахнет… и пахнет тот вакуум, в который он проваливается, «подключаясь» к Каю или подопечному.
Вход в метро - большой мраморный куб с то и дело открывающимися дверями. Человеческие ручейки вливаются внутрь и выплёскиваются наружу. Дети Подземелья.
Красный человечек.
Стой.
Противное занятие ждать, пока светофор изволит дать разрешение. Артём двинул плечами, поудобнее размещая рюкзак на спине. «Свинство», - как говорит мелкий.
Пик.
Пик.
Пик.
Зелёный человечек задвигал крошечными ножками.
Иди.
18…
17…
16…
15…
И тут проклятый таймер. После вчерашнего он, видимо, шарахаться от них начнёт, как чёрт от ладана. Этот время отодвигает… а мой – неумолимо уничтожает.
…Шуууух…
Полы длинного пальто идущего навстречу пешехода взметнулись и хлопнули Артёма по ногам. Перед глазами внезапно поплыло, и тело повело в сторону.
…Что-то не так…
Скрюченные пальцы схватились за холодным металл столба. Артём повернул голову и посмотрел вслед удаляющейся фигуре.
Что-то тяжёлое, чёрное и злое.
Пальто невозмутимо запрыгнуло на тротуар, повернуло налево и зашагало вниз по Долгоруковской улице.
Пик.
Пик.
Пик.
Зелёный человечек замигал.
Твоё время вышло.
Артём отлепился от своего металлического спасательного круга и бросился наперерез тронувшемуся с места потоку машин. Загудели клаксоны. Один. Потом другой. Третий. Сиплый вой города.
Наплевать!
- Эй, ты! А ну-ка, стой!
Чёрное Пальто остановилось, обернулось, приспустив солнцезащитные очки, и удивлённо посмотрело поверх них.