— Ну, во-первых, все же деньги. Глядя, как тут деньгу зашибают самые главные, сюда уже потянулась сошка помельче. У них конечно вес не тот, зато — масса.
— Правильно глаголешь. Что еще?
— «Серая зона» экономики. Она тоже должна быть.
— Ну вот. Если рассматривать только эти два пункта, то получается Гонконг. Который китайцы все же присоединили, поскольку ни для чего большего он им не нужен. Одна страна — две системы. Хочешь?
Валера отрицательно покачал головой.
— Не хочешь… Тогда напрягай мозги. Есть такое выражение — «сделать чужими руками». Москве нужны чужие руки. То есть наши. Но это должны быть «еще те руки»…
— Стремное это занятие. Так и до «козла отпущения» недалеко.
— А мы, временами этим самым, тотемным животным и будем. На то он и козел, что бы на него всякие нужные вещи навешивать. От нас этого и ждут. А иначе — здравствуй Родина! — Матвей улыбнулся.
— Очередной самолет с оружием — это и есть то самое? — нахмуренному Валере было не до шуток.
— Это частность. Насчет козла — тормознем тему, на пару минут. А пока пройдемся по другому вопросу. Тебе в ситуации с Турцией ничего странным не кажется?
— Кое-что есть. Бросили ее.
— О! Точно. Именно бросили. Целая здоровая и важная страна. Не богом забытый Гондурас. Межрегиональный перекресток! Головная боль и для Европы, и для арабов, и для китайцев! Для нас! Для всех! И в Средиземном море! И все дружно сказали — на хрен, разбирайтесь без нас. Вот давай и разберемся, мой друг, с чего это вдруг такая массовая импотенция? Есть светлые идеи?
— Ну, с Китаем и арабами все понятно. Кто же им даст наводить здесь порядок?
— Ладно, согласен. Поехали дальше. Как насчет Штатов и Европы?
— Как я понимаю, у Европы со Штатами отношения приблизительно напоминают нашу договоренность с Россией. В той части, что Штаты Европу прикрывают от крупных неприятностей, а с мелкими европейцы должны сами разгребаться.
— А Турция — это мелкая неприятность?
— Ну, уж не советское вторжение.
— Выход из НАТО, потеря важной базы, мощнейший союзник. — Перечислил Матвей. — Ни хрена себе, мелочь!?
— Ну, существованию Европы, по крайней мере, это не угрожает.
— Так все с чего-то начинается. Сперва накроется транзит. Потом пойдет по цепочке. Экономика, набеги, недовольное население. А в Германии, кстати, турецкая диаспора — несколько миллионов. А если к этому добавить, что нынешняя экономическая система в тупике, а новой парадигмы развития не просматривается… Хотя это всеобщая проблема. В общем, не согласен я. Для Европы это угроза хоть и не смертельная, но очень существенная. Ну, хрен с ней. А вот почему Европа сама в Турцию не лезет? Хоть со Штатами, хоть без?
— Кишка тонка.
— В самую точку! Контактная война. Ни те, ни другие умирать не готовы. Сытая империя, готовая откупиться, но не воевать. Во-первых, не за что — нет идеи. Во-вторых — страшно. Ради чего поставленный под ружье бюргер в Турцию полезет? Он же понимает, что его импортерам свободный транзит нужен. И думает примерно так — ребята, это ваши бабки, так вы сами за них и подыхайте. Или наймите кого, коли сами не хотите. Но на свои. Я платить за ваши хотелки не собираюсь. Ни жизнью, ни деньгами. Войск нет — денег жалко и служить никто не хочет. Это уже, друже — не империя, а законная добыча.
— Ну, войска то есть…
— Какие? Они даже для Афгана, с мясом отдирали тысяч десять. И те по углам отсиживались. Немцы талибам платили, что бы стрельбы в их секторе не было. Про итальянцев вообще молчу. Еще те вояки. Ты сравни тех же немцев в сорок первом и сейчас. У них же идея была! Знали, за что воюют. И дух был соответствующий. Дух из них наши начисто вышибли, а американцы заровняли. Теперь не духа, ни идеи. Кроме равноправия сексменьшинств. И экономического присутствия. Кто за это готов умереть? Пара гомиков? Банкиров, тех даже пары не найдется. — Матвей прервался, закурив еще одну сигарету. — Сильные думают не о росте, а о том, как свое удержать. Новой идеи нет. Куда расти, зачем… И мы медленно и печально катимся по направлению к новому средневековью. Косвенный показатель — разрыв экономических связей — кто-то рынки свои закрывает, кто-то транзит соседям перекрыл. Есть в науке такой термин — связность. Мировая или региональная. Легкость перемещения товаров, людей, услуг и капиталов. Так сейчас она довольно быстро падает. Что только подтверждает мои слова.
Матвей замолчал и отпил остывший кофе.
— И вот мы плавно подошли к вопросу роли крымского козла на переходном этапе современной цивилизации. В рамках всеобщего отката начинается большой передел. Его частный случай — обеспечение безопасности в Средиземноморье. Вопрос не только денег и оружия. Вопрос готовности драться и нести потери. А для этого нужно менять мировоззрение. Твое, мое, тех парней, что сидят за соседними столами. — Матвей кивнул в сторону зала. — Россия, с нашей подачи, должна взять на себя роль гаранта безопасности в Средиземном море. Пока ее туда не зовут, по тем же причинам, что и китайцев с арабами. И припекает Европу пока не настолько сильно. Наша задача — сделать так, что бы припекло как следует. Заодно — плацдарм застолбить. — Матвей опять потянулся к чашке и обнаружил, что кофе иссяк. Махнув рукой на кофе, Матвей опять взялся за сигареты. — Мать его, сколько же я курю! Ладно, вернемся к нашим баранам, в смысле — козлам. — Матвей поглядел на мрачного, как туча Валеру. — Ты, дружище, еще радоваться должен, что черную работу за нас будут делать турки. И в говне будут именно они.