— А самого Волошина где сейчас можно увидеть?
— Я слышал, он отправился сегодня в горы надолго, и увел с собою толпу поклонников. До заката едва ли вернутся.
— А кого сейчас еще из известных можно увидеть в поселке? Прямо сейчас.
— Часа полтора назад у нас тут подкрепился граф Толстой. Говорил, купаться идет. Пройдите вдоль моря, авось увидите. Ищите там, где женщины.
Глава 22
Михалыч отправился по риэлторским делам, а Таня в сопровождении железнодорожника и поручика пустилась по возвышенной полосе над пляжем. День был жаркий, и полтора десятка человек купались. Еще с полсотни отдыхающих расположились вдоль длинной береговой полосы.
Когда они остановились перекинуться парой слов с сидящей дамой в белом античном одеянии, из воды услышали звонкий возглас:
— Эй, господа, а ну-ка, отвернитесь, мне нужно выйти.
Мужчины, взглянув на темноволосую женскую голову, обращенную к ним из бликов морской поверхности, послушно отвернулись в противоположную сторону. Из воды, энергично размахивая загорелыми крепкими плечами, двинулась на берег девушка. Она оказалась совершенно обнаженной. Струи воды стекали внизу живота по большому, густому черному треугольнику волос, при виде которого гламурные девушки начала XXI века подавились бы своим мохито, от изумленного отвращения и презрения. Купальщица быстро растерлась полотенцем, поданным ей сидящей дамой, улеглась на живот, полотенцем прикрыла бедра и, задрав голову, весело крикнула:
— Мужчины, можете уже не отворачиваться!
Расспрашивая встречных о Толстом, Таня, наконец-то, получила долгожданное указание рукой. «Вон, видите, пара, за дамой в соломенной шляпе? Тот, что заходит в воду, и есть Алексей Толстой».
Таня со своими спутниками подошла поближе. Мужчина лет тридцати, с чувственными губами и скошенным подбородком, с темными гладкими длинными волосами, холеным толстым торсом, голый до пояса, энергично работал ладонями, стоя по колено в воде, заливая брызгами лежавшую на берегу девушку и заливаясь смехом. Девушка, преувеличенно визжа, пыталась увертываться:
— Алешка, дурак, холодно же! Обжигают твои брызги, мороз по коже! У меня вся одежда уже мокрая!
— Ну, так сними, обсуши!
Таня представила себе анонс-ссылку на интернет-портале:
«Скандальный писатель Толстой „отжигает“ на курорте с новой любовницей. Смотреть видео».
По предложению Тани, ее спутники обустроились вместе с ней на этом участке пляжа. Ей хотелось подольше наблюдать за веселым времяпровождением будущего руководителя советских писателей, автора «Буратино», «Петра Первого», «Гиперболоида инженера Гарина», «Хождений по мукам» и еще невесть какого количества классических текстов.
Солнце припекало, и Тане самой захотелось выкупаться, благо она предусмотрительно надела под платье купальный костюмчик, купленный в Симферополе. Продавщица охарактеризовала его как очень смелый, хотя ноги в этом купальнике были прикрыты почти до колен. Таня начала раздеваться.
Грюнберг присел неподалеку. Семен Терентьевич тоже было присел, затем оглядел камешки вокруг себя, обвел взглядом пляж чуть поодаль, с озабоченным видом встал и медленно побрел вдоль моря в полусогнутом положении, пылесося прищуренным взглядом каменные россыпи под ногами.
Вода оказалась вполне приемлемой температуры. Берег из воды выглядел еще более красивым и безмятежным, чем в том Коктебеле, который знала Таня. Эта была бухта простого, настоящего покоя. Никаких катеров, водных мотоциклов, навязчивых мегафонных зазываний посетить потухший вулкан Карадаг, перекрестного шансона из ресторанных динамиков. Только громадное всеобъемлющее небо, холмы, горы, пустые пространства и кучка милых домиков под Карадагом. Безмятежность.
Одно мешало: буравящий неотрывный взгляд поручика. Когда Таня разделась, Грюнберг прямо окаменел, двигаясь лишь обалделыми глазами, которыми просто-таки облизывал дистанционно ее тело. Все время, пока Таня купалась, она чувствовал на себе его взгляд. Как гиперболоид, блин, лазерный луч. Ну, что он, баб не видал, что ли? Или все-таки таких не видал? Или… ах, да, как раз таких! Она совсем забыла о баронессе. Интересно, они с ней похожи только лицом? Или и телом тоже? И видел ли он баронессу в неглиже?